Как морские колокола громкого боя. К тому же на боку сказочного адмирала непринужденно и с достоинством висел золотой красавец кортик с желтой костяной рукояткой.
У Алешки во всю ширь рот распахнулся. Мама громко хлопала своими длинными черными ресницами. А перед моим мысленным взором немного мелковатый росточком адмирал вдруг грозно вырос на капитанском мостике военного корабля, объятого густым пороховым дымом: у него горящий взор, рука - на рукоятке кортика, и пышные белые усы во все стороны. Весь из себя вылитый флотоводец боевых времен.
Грета тоже сначала застыла перед этим маленьким великолепием, а потом вдруг села перед ним и протянула ему лапу. Небывалый случай! Грета всегда считала, что так униженно, с ее точки зрения, могут поступать только мелкие болонки с бантиками на макушке и пудельки с ленточками вместо ошейников. Она их презрительно не замечала. Как и положено служебной овчарке.
А тут - надо же! Впрочем, наша Грета прекрасно разбирается в людях и сразу же поняла: в наш дом пришел хороший человек, достойный ее уважения.
Адмирал вежливо пожал ей лапу, кашлянул в ладошку, обтянутую белой перчаткой, и лихо, по-флотски, отдав маме честь, представился, глядя на нее снизу вверх:
– Капитан третьего ранга в отставке Курочкин!
Немножко жаль, что не Орлов! И не совсем адмирал.
(Ну да это не так важно. В нашей семье он так и остался адмиралом. Нам так больше нравилось. Особенно маме. Не каждый день ей отдавали честь адмиралы в белых перчатках.)
Адмирал-капитан снял фуражку - при этом на макушке у него живо вскочил задорный хохолок, точно как у нашего Алешки, только седой. Подпрыгнув, адмирал положил фуражку на полочку над вешалкой.
Мама при этом почему-то так растрогалась, что мне показалось, будто она хочет погладить маленького адмирала по седой голове. А Лешка, не теряя времени, уже подкрадывался к адмиральскому кортику.
– Алексей! - строго проговорил папа. - Отставить!
Адмирал, прищурившись, взглянул на Алешку и подмигнул ему. И стал похож не на бравого морского офицера преклонных лет, а на озорного пацана.
– Конфеты не забыл? - спросил Алешка папу. - А кофемолку?
– Здесь, - папа встряхнул пластиковый пакет, - и конфеты, и кофемолка.
– И крошки от бутерброда с икрой, - хихикнул Алешка.
А мама кофемолке очень обрадовалась:
– Мы скоро к тете Наташе на день рождения идем, очень хороший подарок.
– Не выйдет, - огорчил ее папа. - Там, на крышке, гравировка: «Полковнику Оболенскому».
– Ерунда, - отмахнулась мама. - Алешка перепишет. Оболенского на Орловскую легко исправить - обе на «О».
– Да, - возразил папа, - но ведь не оба полковники. Твоя Наташка - бухгалтер.
– Ну и что? - удивилась мама, - По девять букв. Какая разница - что полковник, что бухгалтер. Как, Ленька, справишься?
– Запросто, - сказал Алешка.
А старичок адмирал с улыбкой слушал этот разговор, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому. Как петушок с хохолком-гребешком.
– Ладно, - проворчал папа. - Тащи вазочку.
– Эта вазочка, - одобрил адмирал третьего ранга, - напоминает мне корабельную шлюпку. Своими размерами.
Он тоже оказался не промах. Его карманы тоже оказались набитыми конфетами, и он тоже стал щедрыми горстями выгребать их и пересыпать в вазочку. Размером с корабельную шлюпку.
– Ну вот, - обрадовалась мама, когда «шлюпка» наполнилась до краешков бортов. И даже с горкой. - Может, сегодня и мне конфетка достанется. Самая маленькая. Пошли за стол.
И мы пошли в большую комнату, где вовсю шумел на праздничном столе блестящий самовар. Я шел следом за адмиралом - у него была странная походка, будто он легонечко подпрыгивал на каждом шагу. И с этим хохолком, и с подскоком еще больше походил на задорного петушка. С подходящей фамилией Курочкин.
За чаем выяснилось, что папа давно знаком с адмиралом. Оказывается, к этому одинокому старичку как-то забрался поганый квартирный вор, а папа со своими операми его отловил. И теперь адмирал каждый год в День милиции приходит поздравить своих защитников с праздником. А сегодня папа после банкета пригласил адмирала к нам на чай. Он, оказывается, живет рядом, через дом от нас. Совсем один.
И еще папа рассказал, что Егор Иванович - Герой Советского Союза. Что он воевал на палубе корабля, когда ему было всего двенадцать лет. Сбивал из пулемета фашистские самолеты и самоотверженно спас троих раненых моряков в открытом море.
Адмирал при этом смущенно покашливал и все старался перебить папу.
Пока папа все это нам рассказывал, мы, не теряя времени, пили чай. А Гретка сидела рядом с адмиралом и не сводила с него глаз. А иногда клала ему на колено лапу или голову.
– Конфетку просит? - спросил адмирал.
– Что вы! - сказала мама. - Она из чужих рук даже косточку не возьмет!
Адмирал протянул Гретке конфету, та вежливо взяла ее и виновато взглянула на папу.
– Это она из большого уважения к вам, - оправдала мама Греткин поступок.
Закончив рассказ, папа отставил свой стакан и сказал:
– Вот так, - и спросил маму: - Как тебе конфеты? Понравились?
– Конфеты? - удивленно переспросила мама. - А разве они были?
Все мужчины за столом молча переглянулись. Адмирал смущенно улыбался. Его белоснежные усы приобрели бравый шоколадный оттенок. Будто окрасились сладким пороховым дымом. Алешка, пригнувшись к столу, тоже размазывал салфеткой шоколадные усы под носом. Адмирал подмигнул Алешке. Алешка - адмиралу. Быстренько спелись старый да малый!
Папа весело хмыкнул и принялся, как обычно, рассказывать очередной смешной эпизод из своей милицейской практики. А мама пошарила в баре и выложила на стол коробку конфет, на крышке которой бежал куда-то золотой олень.
1 2 3 4 5 6 7