– Маат – богиня улыбчивая, но неумолимая. Она может принести счастье, но при условии, что ее не предают. Если не искать правды, то можно задохнуться.
Бел-Тран помрачнел.
– Меня настораживает спокойствие Ашера. Это человек резкий, сторонник решительных действий. Узнав о вашем назначении, он, должно быть, что-то предпринял.
– Но его поле для маневра сужается.
– Не радуйтесь раньше времени.
– Это не в моем характере.
– Сегодня вы не один, но ваши враги никуда не исчезли. Если мне удастся что-нибудь узнать, я тут же сообщу вам.
* * *
Две недели Пазаир провел как в лихорадке. Он детально ознакомился с огромным архивом старшего судьи, проследил за тем, чтобы рассортировать и хранить отдельно таблички из глины, известняка и дерева, ведомости по движимому имуществу, служебную почту, свитки запечатанного папируса, необходимые для писца принадлежности; он ознакомился со списком служащих, вызвал к себе каждого из них, проследил за выплатой и уточнением заработной платы, изучил поступившие в последнее время жалобы и исправил многочисленные ошибки в организации своей службы. Потрясенный сложностью вставшей перед ним задачи, он, тем не менее, не дрогнул, чем быстро заслужил доброжелательное отношение со стороны подчиненных. Каждое утро он беседовал с Бел-Траном, чьи советы очень ценил.
Пазаир занимался деликатной проблемой кадастра, когда к нему вошел один из писцов.
– Ярти! Куда вы подевались?
– Моя дочь станет профессиональной танцовщицей, это решено. Супруга этого не хочет, и поэтому я развожусь.
– Когда вы приступите к работе?
– Мне здесь нечего делать.
– Наоборот! Хороший секретарь…
– Вы теперь слишком важная птица. В таких кабинетах писцы должны работать с утра до вечера, отсюда пораньше не уйдешь. Это мне не подходит. Я уж лучше займусь карьерой дочери. Мы с ней отправимся в провинцию, будем участвовать в деревенских праздниках. А потом, глядишь, и подвернется контракт с опытной труппой. Господь должен помочь бедной девочке.
– Это решение окончательное?
– Вы слишком много работаете. И обязательно наткнетесь на интересы важных персон. А я уж лучше заранее отложу в сторонку свой посох, служебную набедренную повязку и погребальную стелу и буду держаться подальше от драм и конфликтов.
– Вы уверены, что вам удастся их избежать?
– Дочь меня любит, уважает, и всегда будет слушаться. И я сделаю все, чтобы она была счастлива.
* * *
Денес наслаждался своей безоговорочной победой. Борьба была суровой, и его супруге пришлось задействовать все свои связи, чтобы вывести из игры бесчисленных конкурентов, весьма раздосадованных проигрышем. Таким образом, честь организовать торжественный банкет по поводу назначения нового старшего судьи царского портика выпала Денесу и его жене Нанефер. Благодаря умелому обхождению судовладельца, ловкости и силе убеждения его супруги эти двое оказались распорядителями предстоящей церемонии, где должны были присутствовать сливки общества. Назначение Пазаира было столь неожиданным, что заслуживало настоящего праздника, где избранные, как обычно, будут соперничать друг с другом в роскоши.
У Пазаира предстоящее мероприятие энтузиазма не вызывало.
– Этот прием меня удручает, – признался он Нефрет.
– Но он устраивается в твою честь, мой дорогой.
– Я бы предпочел провести вечер с тобой. Светские приемы в число моих обязанностей не входят.
– Мы отклонили приглашения на частные вечеринки многих важных персон; но этот прием – официальный.
– Если Денесу хватит нахальства! Он знает, что я подозреваю его в заговоре, и взял на себя роль гостеприимного хозяина!
– Прекрасный способ умаслить тебя.
– Думаешь, ему это удастся?
Тихий смех Нефрет взволновал его. Как она была хороша в своем облегающем платье, оставляющем открытой грудь! Иссиня-черный парик подчеркивал изящество черт ее слегка подкрашенного лица. Она лучилась молодостью, грацией, любовью.
Он обнял жену:
– Мне хочется посадить тебя под замок.
– Ты ревнуешь?
– Если кто-нибудь посмотрит на тебя, я его задушу.
– И это говорит старший судья! Как только вы можете произносить подобное?
Пазаир застегнул на талии жены пояс из аметистовых бусин с фрагментами золотой чеканки в форме головы пантеры.
– Это дивное украшение пробило брешь в семейном бюджете, но ты будешь самой красивой.
– По-моему, ты пытаешься меня соблазнить.
– Ты меня видишь насквозь.
Пазаир спустил бретельку ее платья.
– Мы уже опаздываем, – заметила она.
* * *
Перед тем как облачиться в парадный туалет, госпожа Нанефер прошла на кухню, где мясники, расчленив бычью тушу, резали ее на куски и насаживали их на стержень, укрепленный на двух стойках с раздвоенными верхними концами. Она сама отобрала части, предназначенные для жарки и для тушения, попробовала соусы и проверила, будут ли готовы вовремя несколько десятков запеченных гусей. Затем она спустилась в погреб, где дворецкий показал ей вина и пиво, приготовленные для стола. Убедившись, что качество блюд и напитков на должном уровне, она осмотрела банкетный зал, где слуги расставляли на низких столах золотые кубки, серебряные блюда и тарелки из алебастра. По всему дому разносился аромат жасмина и лотоса. Прием обещал быть незабываемым.
За час до прибытия первых гостей садовники собрали с деревьев фрукты, которые будут поданы свежими, во всем своем великолепии; писец отметил, сколько кувшинов с вином выставлено в банкетном зале, чтобы предотвратить возможное воровство.
Старший садовник убедился в том, что аллеи выметены, а привратник уже облачался в торжественный наряд и надевал парик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110