В чем дело? Кто эти люди? ,
СООБЩЕНИЕ ОБ ОШИБКЕ: ФИЗИЧЕСКОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ КИБЕРПЛАНТАЦИИ.
ОТКЛЮЧИТЬ.
Кич попытался спросить, кто они и что происходит. Аналитическая часть разума давно все поняла и пыталась сообщить ему об этом, пока жидкость через рот выливалась из легких. Он вдруг почувствовал, что тонет, и попытался сопротивляться.
Ты – рейфикация, Сэйбл Кич. Ты умер семьсот лет назад.
Кич попытался сделать вдох и издал звук, скорее похожий на хрип, чем на крик, однако другого выбора у него не было.
СООБЩЕНИЕ МЕМПЛАНТАЦИИ: ПОЛНАЯ ЗАГРУЗКА В ОРГАНИЧЕСКИЙ МОЗГ.
Начала возвращаться память, и Кич больше не мог сопротивляться – он был парализован. Перед ним открылась дверь, и он вошел в квартиру, доставая штатный пистолет службы безопасности и чувствуя почти аппетитный запах обугленной плоти, который постоянно преследовал его на Спаттерджей. Кич узнал информатора только потому, что на нем была та же самая ярко-зеленая рубашка, в которую он был одет, когда оставлял сообщение. По лицу человека узнать было невозможно, потому что такового не имелось. Информатора привязали к креслу и медленно срезали лицо – бедняга сломал все ногти, цепляясь за подлокотники.
Кич вошел в комнату и проверил все выходившие из нее двери. Он ничего не мог сделать сейчас. Сюда предстояло вернуться с криминалистами и исследовать все помещения на микроскопическом уровне. Но Кич не нуждался в доказательствах, чтобы узнать, кто здесь побывал. Он вышел из квартиры и закрыл за собой дверь, насколько это было возможно со сломанным замком. На улице шел сильный дождь, один из тех, что бывают только на Кладере. От него блестели трассы для гидромобилей, и вода ручьями стекала с тротуаров. Кич поднял воротник и направился к потрепанному полицейскому гидромобилю. Очередной тупик или еще оставалась надежда?
Ответ вышел из переулка прямо к машине.
– Сэйбл Кич, – насмешливо произнес мужчина.
Он был низким, с узким лицом и лысой головой, толстое пальто не могло скрыть казавшуюся перекачанной мускулатуру. Но она не была перекачанной, по крайней мере, в обычном смысле. Кич выхватил пистолет и выстрелил. Афед Римск упал на спину, в животе дымилась дыра. Как все просто – наконец, я достал его!
Римск сел и улыбнулся, а потом небрежно поднял пистолет, который все время держал в руке. Кич увидел вспышку, но не услышал выстрела. Что-то ударило его в бок и развернуло. Когда он очнулся, то понял, что сидит под дождем на тротуаре и не может пошевелить рукой, чтобы поднять валявшийся рядом пистолет. Вирус, проклятый вирус. Кич с трудом поднял голову и посмотрел на Римска. Тот по-прежнему улыбался, уменьшая диафрагму своего мощного импульсного пистолета. Потом – приставленный к голове холодный ствол, удар, темнота. Больше ничего не было, какое-то время.
Сначала темнота стала серой. Он не был жив и прекрасно знал, что произошло. Он был готов к этому, готов стать рейфом. Я мертв. На него навалились воспоминания о долгих годах поисков, об убийствах и бесконечных допросах, о поставленной перед собой благородной, но лишенной чувства цели. Он охотился за командой Хупа с настойчивостью вгрызавшейся в скалу буровой установки. Первым стал Римск – трудно оказалось найти его, а отнюдь не вывести из строя скафандр. Угрызений совести не было – Кич больше не считал себя контролером. Высшей точкой стало убийство Корбела Фрейна. Было еще много убийств, в основном людей, подосланных Фрейном и, возможно, самим Хупом. Их было так много, и прошло так много лет… Он хотел заплакать и почувствовал, как включилась и почти мгновенно отключилась приводившая в действие ирригатор схема. Все воспоминания загружались в его отремонтированный и приведенный в действие мозг.

Обманщик ветра наблюдал, как Амбел неуверенно выходит из каюты в темноте. Все моряки, кроме стоявшего у руля Бориса, находились в кубрике. Когда капитан подошел к бочонку с едой для паруса и стал методично отправлять кусок за куском в рот, Обманщик сначала намеревался выразить недовольство, но передумал. Он просто стал наблюдать за происходящим.
Борис, заметив Амбела, спустился по трапу.
– Капитан, тебе уже лучше?
Тот, прежде чем ответить, вытер с губ лиловую кровь.
– Плохие воспоминания.
– Иногда так бывает. Лет двадцать назад в меня выстрелили из импульсного пистолета. Рана затянулась через день, а еще в течение месяца я на всех бросался.
Амбел молча смотрел на него и ждал продолжения – разумеется, оно последовало.
– Все дело в том, что в меня стреляла первая жена, понял?
– Ты все помнишь?
– Почти все, – ответил Борис.
– А я нет. Из моей памяти исчез отрезок жизни, примерно равный всей твоей жизни, и я не хочу, чтобы он вернулся. Знаю, что произошло за это время, но не хочу помнить об этом. – Капитан пристально посмотрел на Бориса. – Но какие-то отрывки постоянно возвращаются.
– А как ты лишился памяти?
– В море, Борис. Я потерял память в море. Обманщик не шевелился, только моргал. В отличие от других разговоров людей, сейчас он не понял ничего. Он увидел и выражение невыразимого ужаса на лице рулевого, заметил, что тот задрожал не от холода. Но кроме этого…
Амбел долго молчал, затем продолжил:
– Утром подойдем к атоллам и сделаем немного спрайна. С его помощью я надеюсь навсегда избавиться от воспоминаний. Пора Скиннеру навсегда остаться в ящике. – Он достал из бочонка еще один кусок мяса и стал медленно его пережевывать.
– Давно пора. Не могу понять, почему ты не сделал это раньше. Ты знаешь, что он шепчет по ночам?
– Да, знаю. В основном, зовет Пека. Поэтому парень такой нервный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140