Вероятно, она покинула остров в спешке. Мы должны ее обнаружить.
ПР-13 начал стремительный подъем. Когда он скрылся из виду, включился канал подпространственной связи Двенадцатого.
– Что-нибудь есть? – спросил Блюститель.
– Пока ничего, но я уверен, мы найдем ее, – ответил зонд.
– Твоя уверенность радует. Я уже начал волноваться, не пропустили ли мы что-нибудь важное. Впрочем, это не имеет значения, ей все равно не уйти.

– Они направились к атоллам, – сказал капитан Рон, стуча пальцем по карте.
– Откуда ты знаешь? – спросила Эрлин. Джанер держался в стороне и старался не задавать вопросов, думая только о Киче, о том, как он лежал, привязанный к койке, и пытался обрести контроль над собственным телом. Его конвульсии не прекращались уже двадцать часов, и окружающим начинало казаться, что возвращение к жизни было временным.
– У Амбела есть собственная центрифуга. Если охота была удачной, он должен выделить спрайн из уже добытой желчи, потом решить, стоит ли продолжать охоту в этом сезоне. Кстати, мы давно повстречались бы с ним, если бы он был здесь.
Эрлин пожала плечами.
– Вынуждена преклониться перед вашей мудростью.
– Вот именно, – сказал Рон, подмигивая Джанеру.
– Что будет, когда ты найдешь своего знаменитого капитана? – спросил Джанер, когда они вышли из каюты.
– Не знаю, – ответила Эрлин, окинув своего спутника взглядом. – Возможно, все изменилось, возможно, не изменилось ничего. Узнаю, когда найду его.
Джанер кивнул, не собираясь с ней спорить. Они занимались сексом несколько раз, было весело и приятно, но никаких чувств не возникло. Ему нравилась Эрлин, и секс с ней он находил крайне возбуждающим, но пройдет время, появятся другие девушки, будет другой секс. Немного подумав, он почти убедил себя в этом.
Эрлин спустилась за ним к каюте, в которой лежал привязанный к койке Кич. Судороги немного ослабли, впрочем, возможно, у контролера просто не осталось сил сопротивляться. Женщина склонилась над ним и попыталась поднять веко. Оба глаза Кича вдруг открылись, и он стал поочередно смотреть на них.
– Получил, что хотел, – успел произнести он, прежде чем снова забиться в конвульсиях.
Эрлин проверила показания диагностического устройства и ввела данные в миниатюрную фабрику для изготовления лекарств. Через пару секунд она получила нужный лекарственный пластырь, который тут же приложила к груди Кича. Контролер мгновенно успокоился, выгнутая спина коснулась койки, челюсти разжались.
– Как у него дела? – спросил Джанер.
– Он сам сказал, что получил, что хотел. Кажется, он уже контролирует руки и ноги. Думаю, часов через десять он сможет встать и ходить – если проживет так долго.
– Ты сомневаешься?
– Он страшно рисковал, включая нанопреобразователь. Такие приборы можно использовать только под надзором ИР в условиях полного и непрерывного сканирования. Достаточно одного вышедшего из-под контроля наноконтура, чтобы в системе кровообращения появилось множество наноклеток, которые могут нанести непоправимый вред. Это может случиться сейчас или через неделю, пока полностью не будет выполнена программа нанопреобразователя.
– Он уже был мертвецом, – заметил Джанер. Эрлин продолжила, словно не услышала его замечания:
– Наноклетки способны на что угодно. Те, что отвечают за восстановление костей, могут привести к окостенению всего тела. Клетки, создающие кровяные тела, могут превратить его в лужу на полу.
– Кажется, ты не слишком доверяешь этой технологии.
– Не доверяю. Чем чудесней кажется технология, тем больше она подвержена сбоям с катастрофическими последствиями.
Джанер внимательно наблюдал за ней. Заговорив поучительным тоном, женщина словно отдалилась от него. Он подумал о том, стоит ли ему обнять ее прямо здесь, но отказался от этой мысли. Не сказав ни слова, он оставил ее заботиться о Киче, а сам вернулся в свою каюту. Там он достал из-под койки доставленную Кичем посылку, долго рассматривал ее, прежде чем коснуться пальцами сенсорной панели на боковой стенке. Когда ничего не произошло, он лег на койку, держа футляр перед лицом.
– Почему здесь? – спросил он. Никакого ответа.
– Я могу просто выбросить этот дурацкий ящик за борт. Это не будет считаться убийством, потом что содержимое, я абсолютно уверен в этом, находится в состоянии покоя. На самом деле мне не терпится так поступить, – сказал он и сел.
– Почему не здесь? – услышал он вопрос разума.
– Могу привести несколько причин. Это – первобытный мир. Шершни должны адаптироваться, чтобы выжить здесь… Основной же причиной является то, что этот мир не контролируется Правительством, и на тебя могут разозлиться многие весьма влиятельные люди.
– Вдвое меньше, чем в мире, контролируемом Правительством, – возразил разум.
– Хорошо, позволь задать вопрос по-другому. Почему не в другом месте?
– Люди основывают колонии там, где хотят. Почему я не должен?
– На этот вопрос нет ответа, но ты не часто основываешь гнездо, не имея на то веских оснований, кроме, конечно, колонизации… Скажи, оставшийся шершень успешно поработал?
– Да.
– Поэтому ты решил перенести его генетические данные на находящуюся в этом ящике особь.
– Правильно.
– Как долго проживет эта матка?
– Так же долго, как любая другая единица. Адаптация полностью предотвращает проникновение вирусных волокон. Для этого я использовал частицу глистера – существа, которое живет здесь, не имея волокон в организме.
– Тогда какой во всем этом смысл? – спросил Джанер, взвешивая футляр на ладони.
– Если ты бросишь футляр за борт, я заставлю другого агента доставить еще один, – предупредил разум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140