– А, капитан, – буркнул он, не поздоровавшись. – Ты, оказывается, тоже любитель бегов.
– Захаживаю изредка, – в полном соответствии с истиной ответил Дмитрий.
– На кого ставишь в четвертом заезде? – Журналист сунул под нос Бороздину раскрытую в нужном месте программку.
– Верняка у меня здесь нет, – опять-таки не покривил душой капитан.
– А в каком заезде есть? – спросил Шуйский, глядя на Дмитрия с такой надеждой, что капитан понял: газетчик уже проигрывает в дым.
– Я – не спец, – виновато пожал он плечами.
Журналист безнадежно махнул рукой и, раздвигая обеими руками толпу, ринулся в кассовый зал.
Капитан продолжал еще часа два бороздить трибуны, игральные залы и туалеты, но так и не обнаружил того, кого искал.
Он не считал себя слишком большим поклонником горячительных напитков, но стресс предпочитал снимать все-таки с их помощью. А именно нечто вроде депрессии он теперь и ощущал после очередной за последние дни неудачной акции.
Поэтому, завидев двери ресторана, Дмитрий, не раздумывая, прошел в них.
Убийцу он увидел раньше, чем буфетную стойку. Тот сидел вдвоем с молодой девицей, которую капитан после некоторого напряжения памяти узнал и тут же упрекнул себя в непростительной для опера недогадливости: преступника-то можно было обнаружить куда как проще! Бывают же такие затмения ума.
Пара сидела за столиком, откуда было прекрасно видно все скаковое поле.
А как же он делает отсюда ставки? – стало любопытно капитану. Но сначала надо вызвать группу захвата, решил он, что и сделал немедленно. Потом стал наблюдать за объектом из самой темной ниши ресторанного зала, уже теперь только для вида взяв сто граммов коньяку.
Все оказалось очень просто. К убийце то и дело подходил молодой человек, получал от него деньги и делал записи в своем блокноте – ясно, что записывал, на каких лошадей ставить.
Новосельцева взяли прямо в ресторане, не слишком церемонясь ни с ним, ни с его спутницей. Дмитрий попросил собровцев задержать и ее: секретарша Катя могла оказаться важной свидетельницей, а то и соучастницей преступления.

После того как обоих задержанных оформили в изолятор временного содержания, Бороздин сразу вызвал Новосельцева к себе на допрос.
– Ну что, Леонид Ильич, – спросил капитан с ненаигранным равнодушием, поскольку события последних дней изрядно опустошили )его эмоционально, – будем оформлять явку с повинной? Я на вас давить не буду, решайте сами: вы – человек в милицейском деле опытный.
– Да, будем, – неожиданно заявил задержанный. – Я добровольно заявляю, что не сообщил об убийстве моей жены уголовником Дерюгиным.
– Вот те на! – сразу расшевелился капитан. – А ну-ка расскажите, как же это произошло.
Моя жена Полина гостила у своей сестры Эммы – спросите ее, она, естественно, это подтвердит. Полина сказала, что заночует у сестры, и я ничего не стал говорить ей о грозящей мне опасности. К чему лишний раз беспокоить человека, которого любишь и ценишь?! Но Полина вдруг решила вернуться домой, не предупредив меня. И бандит Дерюгин, подкараулив ее приход, ворвался в квартиру вместе с ней. Дальнейшее было ужасно. – Здесь Новосельцев всхлипнул и спрятал лицо в ладони. – Он стал требовать с нас деньги. Пятьсот тысяч долларов! А у нас ведь и тысячи не было. Но я умолял жену отдать все, что у нас есть в доме. Ее драгоценности, к примеру. Но Поля ни в какую. И тогда этот Дерюгин… этот Дерюгин. – Леонид Ильич вновь всхлипнул. – Он ее… просто зарезал.
– Ну а вам как же удалось спастись? – Дмитрий вновь потерял интерес к допросу, поскольку Новосельцев явно лгал и столь же явно не собирался раскалываться.
– Вот как раз в этот самый момент я и унес ноги. А то бы он, конечно, и меня…
– Почему же вы все-таки не обратились в милицию?
– А что толку? Разве я не обращался к вам? И каков результат? Убита моя жена, а я остался жив лишь чудом! И тогда я решил просто скрываться от Дерюгина.
– Со своей секретаршей вы на бегах случайно встретились?
Леонид Ильич скорчил кислую физиономию:
– Давайте без милицейских штучек, капитан. Конечно, вы понимаете, что я ее туда пригасил.
– А проживали вы в последнее время у нее?
Новосельцев чуть помедлил, видимо, взвешивая все возможные последствия своего ответа, после чего в знак утверждения кивнул.
Капитан слово в слово записал его показания и предложил задержанному расписаться.
Тот прочитал их очень внимательно, не сделал никаких замечаний и поставил замысловатую подпись.
– Как вы все-таки меня вычислили? – не выдержал Новосельцев и задал, видимо, изрядно мучавший его вопрос: – Или просто случайно увидели?
– Откровенность за откровенность, Леонид Ильич. Скажите честно хотя бы одну вещь: ведь в действительности Дерюгин не говорил вам, что убийство Карнаухова – дело его рук?
– Говорил! Но я не исключаю, что он меня просто пугал. Теперь ваш ответ!
Объяснение Новосельцева капитан не счел искренним, но его любопытство решил тем не менее удовлетворить:
– В вашей квартире было много программок беговых испытаний.
– Но в моей квартире много чего было, включая всяческий хлам!
– Совершенно верно, но только эти беговые программки свидетельствовали о том, что вы принадлежите к определенному субсоциуму, – нравоучительно пояснил Бороздин.
Задержанный ошеломленно захлопал ресницами, и тут в кабинет вошел Лева Зайцев.
– Как наши дела? – спросил он, обращаясь одновременно к Бороздину и Новосельцеву.
Дмитрий молча протянул майору показания Леонида Ильича.
Начальник отдела ознакомился с ними и, никак их не прокомментировав, вызвал конвоира:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89