Она молчала.
— Чего ты так боишься, Рози? Меня?
Ну почему этот разговор состоялся именно сейчас, когда его друг болен и ему надо улетать на другой конец света? Это так несправедливо.
Сердце оглушительно стучало в груди.
— Я не говорила, что боюсь тебя.
— Это и так видно, — мрачно усмехнулся Кингсли. — Но, клянусь, я не понимаю почему.
Сначала я думал, что это просто физическая реакция, ведь ты давно ни с кем не встречалась. Но теперь я больше ничего не понимаю. Ведь мы хорошо знаем друг друга, разве не так?
— Да.
— Я ждал, я пытался показать тебе всеми способами, что тебе будет хорошо со мной, что я готов ждать сколько потребуется, потому что не хочу сделать тебе больно. — Кингсли запустил пальцы в волосы и тихо спросил:
— В чем дело, Рози? Почему ты не можешь разобраться в своих чувствах и признаться самой себе, что именно ко мне испытываешь? Дело в твоем бывшем муже? Что, черт побери, он тебе сделал?
Розали была натянута как струна. Мысли в голове перемешались. Она должна хотя бы попытаться объяснить, ведь Кингсли не заслуживает подобного обращения. Собравшись с духом, девушка выдавила:
— Майлз… он был не совсем здоровым…
— В каком смысле? — не понял Уорд.
— Я… он… — Розали задрожала. — Я должна начать сначала. Мы встретились в университете, и . я думала, что он замечательный. Красивый, обходительный… короче, такой, о каком только могла мечтать девушка. Он так ухаживал за мной, что я потеряла голову. Он был из очень обеспеченной семьи, постоянно приезжал в университет на разных спортивных машинах. Я могу показаться тебе пустышкой…
— Нет, просто восемнадцатилетней девушкой, которая встретила свою первую любовь, — перебил Кингсли.
Розали взглянула на него и продолжила:
— И он хотел меня. Я была девственницей, и, мне кажется, это распаляло его еще больше.
Кингсли взглянул на тревожное лицо в обрамлении медных локонов. Внутри у него все сжалось. Что бы ни сделал этот парень, его повесить мало, подумал он.
— Мы поженились, потому что я… я думала, что секс возможен только после свадьбы, думала, так будет правильно. До свадьбы он был само очарование. Но потом резко изменился. В одно мгновение. Он, — Розали зажмурилась, — стал агрессивным. Когда мы были наедине, малейшая оплошность с моей стороны приводила его в бешенство. Все считали его превосходным мужем, завидовали мне, а я думала, что в его недовольстве виновата я, и пыталась его задобрить.
Теперь я понимаю, что это бесило его больше и больше.
— Он бил тебя? — мрачно спросил Кингсли.
— Да… но так, чтобы синяки не были заметны.
У него это хорошо получалось. После развода его тетя встретилась со мной и рассказала, что .
Майлз уже в детстве был жестоким и злым ребенком, но родители не обращали на это внимания. Видимо, это передалось ему по наследству.
Она пояснила, что его дед умер в психиатрической больнице. — Теперь Розали вся дрожала.
Шок от этих слов, произнесенных вслух, оказался непереносимым.
— И ты терпела? — Кингсли не мог смотреть на ее побледневшее лицо и дрожащие руки. Что же стало последней каплей, из-за которой ты все-таки решилась на развод?
— Я нашла его в постели с другой. А когда он начал избивать меня, я впервые в жизни начала защищаться, — прошептала девушка. — Майлз совсем обезумел. — Розали словно еще раз переживала этот ужасный момент, вспоминая, как муж сдирал с нее одежду. — Он пытался… — Она не смогла произнести это вслух, но Кингсли и так понял все. — Соседи выломали дверь и оторвали его от меня…
Кингсли обнял ее за плечи и прижал к себе, но дрожь не утихала. Слезы стыда и унижения покатились из глаз девушки. Если бы не соседи, Майлз изнасиловал бы ее той ночью. Избитая, нагая и беспомощная, она не могла дать ему отпор.
Обо всем случившемся знал только судья, который вел дело о разводе. Если бы кто-нибудь еще узнал о событиях той ночи, Розали не пережила бы такого позора и вряд ли смогла жить дальше.
— Где он сейчас? — мрачно поинтересовался Кингсли. Можно было не сомневаться в его намерениях.
— Он погиб. Вместе с девушкой разбился на спортивной машине. Его тетя написала мне.
— Жаль, он легко отделался.
— Может быть, — прошептала Розали, чувствуя себя отвратительно. Почему считается, что после того, как ты выговоришься, становится легче?
— Значит, это из-за него ты решила всю жизнь оставаться одна? — тихо спросил Кингсли. — Я тебя понимаю, но ты не должна позволять ему и теперь управлять твоей судьбой. У нас все будет по-другому, верь мне. Ты же мне веришь?
Она вырвалась из его объятий. Майлз говорил те же самые слова, когда просил выйти за него замуж. «Мы другие. Ли, мы отличаемся от всех остальных. Мы две половинки одного целого, и с сегодняшнего дня наша жизнь будет прекрасной. Я обещаю».
Ее пальцы впились в ладони. Розали вся сжалась.
— Он тоже так говорил.
— Как?
— Неважно. — Она покачала головой.
— Нет, важно, — возразил Кингсли, борясь с волнением. — Я не хочу, чтобы ты сравнивала меня с ним, Рози.
— Я не имела в виду… — Голос изменил ей.
Наверное, имела. Между Майлзом и Кингсли было так много общего. Не только внешность и богатство, но и железная воля, умение добиваться своего любой ценой. Она и подумать не могла, что Майлз может сделать ей больно, как же она может быть уверенной насчет Кингсли?
— Это я, Рози, — донеслось до нее. — А не тот негодяй, за которого ты вышла замуж. И я люблю тебя.
— Когда ты рассказывал мне о Марии, ты говорил, что любовь — красивая сказка, которой нет места в реальном мире, рано или поздно сомнения уничтожат ее, — бесстрастно напомнила Розали.
— Иногда люди меняют свое мнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36