Говорят, талантливый художник. Ну, кажется, все. – И Номер Второй совсем не сердито посмотрел на своих слушателей из-под очков. – А теперь, товарищи, идите скорее в чайную.Должен сознаться: после дороги, после осмотра музея, после всех этих рассказов о Номерах голова моя ходуном ходила, и я готов был проглотить три тарелки борща с бараниной. Глава седьмая Смотрим, слушаем, удивляемся За обедом договорились начать наши поиски с изыскателя Номер Первый, но, увы, забыли спросить его адрес.– А я знаю! Я знаю! – И Витя Перец запрыгал на одной ножке. – Я в чайной одну тетеньку спросил, а она меня тоже спросила: «Какой тебе первый номер – старичок или гастроном?» А я сказал: «Старичок». Вот он где живет. – И Перец показал на зеленую крышу, едва видневшуюся меж ракит на самом дне оврага.Ох, не люблю я такие картинки, какая как раз висела на воротах этого дома! Страшенная собачья морда с разинутой красной зубастой пастью, а под мордой – аккуратненькие буковки: «Осторожно, во дворе злая собака!»Мы остановились в нерешительности. А забор был высокий и глухой, и дом спрятался в самой глубине сада.Вдруг отворилась калитка, и оттуда с ужасающим лаем выскочило серое чудовище – овчарка величиной с тигра. Чудовище с лаем принялось носиться и прыгать по улице. Девочки завизжали, мальчики вскрикнули, все бросились в разные стороны, иные полезли на деревья, на забор, а зверюга подбегала к одному, к другому, обнюхивала нас, махала хвостом, вновь убегала.– Не бойтесь, не бойтесь, он же совсем щененочек!У калитки стоял маленький кругленький старичок, одетый в синюю длиннополую спецовку. Лицо его напоминало детский воздушный шар. Я не заметил на этом шаре никакой растительности – ни усов, ни бороды, а брови и ресницы будто кто-то выщипал или опалил. На его голой, блестящей голове не было ни одного волоса.– Майкл! Майкл! Сюда, сюда! – позвал он.Пес громадными прыжками подскочил к старичку и облизал его пухлые румяные щечки и кругленький носик.– Здравствуйте, ребятишки! Как хорошо, что вы пришли! – улыбнулся старичок и показал рукой: – Глядите, у ворот, на земле – железный лист. Это сигнал. Вы на лист наступили, а у меня в доме звонок – дррын!.. Видите, на воротах зеркальце, а там, на дереве – другое, а на форточке – третье. Я к окошку подошел и вон откуда вас углядел.Все смотрели и на лист и на зеркала и удивлялись.– Вы от Номера Второго? Он вас направил?– Да.– Очень хорошо! Он всегда ко мне посылает занятных экскурсантов. – Старичок наклонил свою лысую голову набок, внимательно и весело осмотрел всех нас.Ребята не очень-то его слушали. Они окружили Майкла.Пес фыркал и улыбался так радостно и беззаботно, как улыбаются только очень молодые породистые овчарки, высовывая при этом длиннющий красный язык. Он был, как сказал поэт, «по-собачьи дьявольски красив» – поджарый, стройный, на высоких, изящных лапах. На его острой морде с темными кольцами вокруг глаз, с черными бровями стояли прямые треугольники ушей.Девочки уже называли его: «Майклушка-душка», мальчики пробовали садиться на него верхом.– Послушайте, послушайте, вы его замучаете! Старичок растолкал всех, надел на Майкла ошейник и потащил его, к великому огорчению ребят, в дом.– Итак, о чем же вам рассказать? – спросил он, возвратившись, и посмотрел на нас чуточку посерьезнее.– Видите ли, – сказал я, – у нас есть несколько совершенно животрепещущих вопросов.– Ах, если животрепещущие, пожалуйте сюда. – Старичок уже совсем серьезно сморщил лоб и указал на стол и на лавочки, вкопанные под большим развесистым вязом.Все расселись вокруг стола, кто на лавочках, кто на траве.– Так с чего прикажете начать? – спросил он.– Жар-птица, – подсказала Соня.– О какой жар-птице? А-а-а, верно, о желтой галке. Этот Номер Второй! Вот уже сколько лет он меня за нее корит. Как ему только не надоест! – Старичок кротко улыбнулся. – Расскажу, расскажу. А еще что?
– У вас как будто хранится один бокал? – спросил Витя Большой.– Это с отбитым краем, что ли? – Старичок усмехнулся. – Какой Номер Второй быстрый – все вам успел пересказать. Потом поведу вас к себе домой – не только бокал покажу. Еще какие вопросы?– Еще портрет. Что вы знаете о портрете? – Люся выразительно посмотрела на Номера Первого.– О каком портрете? Снова я рассказал все ту же длинную историю.Номер Первый слушал с закрытыми глазами, поглаживая свой круглый живот, и только время от времени надувал щечки и вставлял: «Как интересно! Как интересно! Я никогда об этом ничего не слышал».Когда же я кончил, он несколько секунд сидел неподвижно, все так же с закрытыми глазами и надутыми щечками.– В угловой башне кремля, – таинственно начал он, – хранится разное старье из дворца Загвоздецких – ящиков двадцать писем и документов из их архива. Вы еще спать будете, а я завтра утречком раненько в кремль побегу, запрусь в башне и кое-какие документики еще разок почитаю.– Значит, с утра вы запретесь в башне? – испытующе переспросил его Витя Большой. – А можно мне с вами?– К сожалению, маленьких туда не пускают.Витя Большой даже побледнел…– Не могу, не обижайся, дорогой, это категорически запрещено, молодой человек. Там кирпичи на потолке едва держатся. Есть у меня насчет портрета кое-какие догадочки, только я вам о них перед самым вашим обратным походом скажу. А теперь слушайте…Старичок уселся поудобнее и начал свой рассказ тихим, воркующим голоском:– Вот что случилось в нашем городе лет сорок назад. Однажды в солнечный сентябрьский денек в углу базарной площади стая грачей и галок бойко клевала рассыпанный овес. И среди этой стаи любецкие граждане заметили диковинную птицу желто-палевого цвета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63