– Я понимаю, почему здесь находится драматург Амброуз Норман. Могу понять, почему Лейлу сопровождал коммерческий помощник Чапмен. Но как попал в эту компанию Феликс Паркер?
– Незадолго до смерти Гилберт пообещал Паркеру проценты с постановки будущей пьесы Нормана. Лейла просто выполняла волю отца. В этих вопросах она была весьма щепетильна.
– Ну, а как попали в Австралию вы?
Бетти натянуто улыбнулась, глядя куда-то в сторону.
– Я была личным секретарем мистера Деймона. Лейла унаследовала меня вместе со всем остальным.
– Одному только адвокату Барту не нашлось места среди вас.
– Так уж получилось.
Я снова зажег две сигареты – одну для себя, другую для Бетти.
– Не идет из головы этот капитан Ромней, – сказал я задумчиво. – А что, если вы сказали мне не всю правду об аварии? Или вам хорошо заплатили именно за эту версию?
– Ну, это в вас уже заговорила профессиональная недоверчивость, – сказала Бетти холодно. – Учтите, я могу и обидеться.
– Ладно-ладно, я мог сказать что-то не то... Вечер еще не кончился. Может, мне придет в голову какая-нибудь толковая мысль. Лучше расскажите о Деймоне Гилберте. Что это был за человек?
Она задумалась, постукивая пальцем, по своему серебряному браслету.
– В двух словах и не скажешь. Он был импресарио, владел несколькими театрами... Но это то же самое, что сказать о Шекспире – он был актером, сочинявшим пьески. Деймон имел редкий дар делать деньги при помощи искусства, а искусство – при помощи денег. Кроме того, в личной жизни он был весьма эксцентричен...
– Как это понять?
– Гилберт никому не верил, всех подозревал. Ему необходима была безусловная, абсолютная власть над близкими. Он никому не позволял выйти из-под контроля или действовать самостоятельно.
– Значит, если бы кто-нибудь попытался порвать с ним, Деймон Гилберт это ему не позволил бы?
– Тот, кто брыкался в упряжке, только сильнее натягивал вожжи, – сказала она с горечью. – Гилберт не мог жить, не подавляя людей. Все окружающие должны были принадлежать ему душой и телом. Можно подумать, что они подпитывали его своей энергией...
– В общем: типичный вампир?
– Не судите Гилберта слишком строго, – Бетти Адамс печально улыбнулась. – Я всегда немного преувеличиваю. Все великие люди неуживчивы. А это был великий человек, и недостатки его были тоже велики.
– Лейла была сделана из того же материала?
– Вы же ее сами видели. Какое у вас сложилось впечатление?
– Эгоистка. Зануда. И все такое прочее. Какие у нее были отношения с отцом?
– Любовь и ненависть, добро и зло... Но после смерти отца Лейла стала походить на него даже в мелочах. Особенно удачно она копировала отрицательные стороны его натуры.
– На смену вампиру явилась вампирша?
– Так оно и было, – Бетти кивнула головой. – Она была так же одержима идеей власти, как и ее отец.
– Присутствовала ли Лейла на том званом вечере, когда утонул ее отец?
– Да. Именно она и нашла его тело на следующий день, – Бетти вдруг вздрогнула, словно вспомнив что-то ужасное. – Может, лучше пройдем в ресторан и что-нибудь съедим? Завтра придется встать пораньше, чтобы успеть в аэропорт.
– Поддерживаю вашу идею.
Кухня Сиднея просто очаровала меня. Я ел устриц, размером с кулак каждая, пил прекрасное вино и закусывал нежнейшими омарами. До серьезного разговора дело, конечно, не дошло – у нас обоих были заняты рты.

* * *

Часов в десять мы, по настоянию Бетти, покинули ресторан. Жаль было прерывать такой очаровательный вечер, но доводы относительно раннего подъема все же одержали верх.
Номер Бетти находился на том же этаже, что и мой, только несколькими дверями дальше. Естественно, что я, как галантный кавалер, проводил ее до самого порога. Несколько минут мы весело обсуждали ресторанное меню, а потом Бетти вдруг заявила:
– У меня в номере есть бутылка превосходного вина. Если желаете, можно пропустить по стаканчику напоследок.
Некоторое время я смотрел в ее бездонные темно-синие глаза, пытаясь разгадать, что же таится в них, но это было не легче, чем проникнуть взором сквозь защиту атомного реактора.
– Предложение в высшей мере привлекательное, – выдавил я из себя в конце концов.
Ее комната роскошью ничуть не уступала моей. Пока Бетти возилась со стаканами, я уселся на мягкий диван и закурил. Через пять минут она поставила поднос с выпивкой на маленький столик и уселась на приличном расстоянии от меня.
– Выпьем за Таунсвилл, – я поднял стакан. – Чтобы наш путь туда оказался таким же приятным, как это вино.
– За Таунсвилл, – поддержала меня Бетти.
– Это далеко от Сиднея?
– Больше двух тысяч миль. Но в этой стране такое расстояние – мелочь.
– Короче, в воздухе мы будем примерно четыре часа.
– Около этого, – она бросила на меня заинтересованный взгляд. – Откуда вдруг такой интерес к географии?
Я улыбнулся и начал скромно объяснять ей:
– Путешествие не близкое. Легким его тоже не назовешь. Вряд ли вы проделали этот путь только ради моих прекрасных глаз, которых до этого даже и не видели. Значит, есть другая причина, почему вы оказались здесь. И причина весьма серьезная, не правда ли?
– Разве вас это беспокоит?
– Честно говоря: да. Если меня хотят убедить, что смерть Лейлы – всего лишь несчастный случай, это можно было сделать и в Таунсвилле. Возможно, вам захотелось увидеть меня раньше, чтобы поговорить наедине. Не желаете ли вы, дорогая, прибрать меня к рукам по сходной цене?
– Я думала об этом! – она заразительно рассмеялась. – Но пообщавшись с вами, поняла, что сглупила. Вы не тот человек.
– Лучше или хуже того, что вы ожидали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32