Весьма темная и запутанная история. Что-то о заблокированной иностранной валюте, которая накапливалась для компании, а потом двое основных акционеров заподозрили Вагнера в том, что он ухитрился оттяпать какую-то часть при помощи хитроумных, весьма изобретательных маневров, не отраженных в гроссбухах, и положить ее в собственный карман. Но никто не мог даже попытаться это доказать, потому что, когда двое основных акционеров тактично упомянули о такой возможности, Вагнер встал в позу и настоял на полной ревизии его личных средств нейтральной финансовой организацией. Проверка показала, что никаких нарушений в его счетах не имеется.— Зачем бы Вагнеру понадобились деньги? Человеку с его положением?— Кто знает? — Фредди пожал плечами. — Я хочу сказать, кому совершенно не нужны деньги?— Ну что же, во всяком случае, благодарю за информацию, хотя в данный момент я не представляю, как она может мне помочь.— Любая информация всегда оказывается нужной! В этом я уже давно убедился.— Ага, теперь-то я понял, что означает выражение “Он за словом в карман не лезет”. Ты же настоящий краснобай, приятель, а сказанное кстати словцо дорого стоит.Коротко подстриженная платиновая блондинка с кукольным личиком и потрясающим бюстом бросила на меня мимолетный, но отнюдь не враждебный взгляд, когда я вышел из кабинета Фредди.— Еще раз привет, мистер Холман! — Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами, как барракуда. — Надеюсь, вам удалось успешно разрешить все ваши маленькие проблемы, так что вы можете смотреть на остальное с улыбкой и готовы на любые подвиги...Я невольно взглянул на высокую грудь, которая так натянула орлоновое полотно ее свитера, что оно определенно достигало того состояния, из которого нет возврата.— Золотко, вы не возражаете, если я вам задам сугубо личный вопрос?— Ни капельки, мистер Холман... — Без тени сомнения она произнесла:— Тридцать девять с половиной дюймов.— Выглядит гораздо больше, — пробормотал я.— Все дело в контрасте с двадцатью тремя дюймами талии, — охотно объяснила она. — Признайтесь, не свела ли я вас почти с ума от эротического желания, мистер Холман?— Нет! — ответил я откровенно. Она вздохнула, и это походило на небольшое землетрясение, которое поколебало основание Тадж-Махала.— Я разочарована. Это именно то, что мне всегда хотелось сделать с мужчиной с тех пор, как я вычитала эту фразу в какой-то книжке.— Должно быть, книжка была потрясающая!— Да! — Она пару раз кивнула. — В конце концов героиня организовала подобие мужского гарема, представляете?— Ox? — растерянно пробормотал я.— Мое настоящее имя Дороти Прентис, мои друзья зовут меня Дотти, — добавила она.— “Дотти” означает “полоумная”? Ну что же, неплохо!— В любое время, когда у вас окажется свободный вечер, звоните мне, ладно? — деловито произнесла она. — Мне кажется, я бы сумела довести вас до безумия от эротического желания. Откровенно признаться, мистер Холман, вы выглядите слабым игроком.— Ну что же, людям свойственно ошибаться! — ответил я и поспешил откланяться.— Прекрасно! — Она вновь одарила меня улыбкой барракуды. * * * Длинные, ярко освещенные коридоры административного здания гудели от кипучей деятельности, когда я проходил по ним в половине двенадцатого того же дня. Между мною и внутренним святилищем Ясона Вагнера имелся кордон из трех секретарей и двух личных помощников, но, когда я назвал свое имя, он моментально исчез. Меня ожидают, мистер Вагнер в своем офисе, не пройду ли я сразу же туда? Возможно, при других обстоятельствах я бы почувствовал себя польщенным, но тут мне было не до того.В это утро он был облачен в самый обычный костюм, я догадался, что японский “счастливый” прикид существовал для особых случаев, когда он задерживался допоздна в офисе. В остальном все оставалось точно таким же, как накануне, вплоть до толстенной сигары, крепко зажатой в толстых пальцах.— Вы опоздали на десять минут, Холман, — загремел он, — так что не тяните.— Полагаю, что сейчас не время вспоминать о правилах этики, мистер Вагнер? — осведомился я.— Какой еще этики? Я ваш клиент, поскольку позвонил вам вчера вечером! — Его глаза под тяжелыми веками впились в мое лицо, явно не одобряя увиденное.— Вы сами избрали себя в мои клиенты. До вашего звонка у меня уже был клиент.Сигара быстро описала круг в воздухе, очевидно расправившись раз и навсегда с моей этикой.— Я вам сказал, — заявил он, — что мне нужно имя.— Я тоже сказал, что не намерен сообщать его вам, — произнес я не менее твердо, — и я не передумал.— В таком случае вы просто перестали работать в индустрии минуту назад, Холман, — загрохотал он. — Прощайте.— Но я не перестал работать на своего первого клиента, мистер Вагнер, — напомнил я ему, — и чем больше я углубляюсь в данное дело, тем сильнее растет во мне уверенность, что в нем была замешана не только ваша личная секретарша.Он сжал губы:— Черт побери, о чем это вы сейчас бормочете, Холман?— Глэдис Пирсон была убита в тот момент, когда она находилась вместе с человеком, шантажирующим моего клиента, — холодно заговорил я. — Вы сами мне объяснили, что она имела доступ к многим частным, совершенно конфиденциальным документам в этом офисе. Так что, возможно, мой клиент не является единственной жертвой. Лично я не сомневаюсь, что она использовала все эти документы для того, чтобы помочь Уэстэрвею шантажировать также и других.— Черт возьми, я не понимаю, о чем вы, да меня это и не интересует! Убирайтесь вон!— Если бы я выбирал новую жертву для вымогательства, — медленно продолжил я, — то искал бы человека, занимающего вроде бы неуязвимое положение, но на самом деле что-то скрывающего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37