Может быть, когда-нибудь…» – Она закашлялась и стала собирать в свой маленький чемоданчик вещи, без которых он легко мог обойтись: рубашки, нижнее белье и тому подобное.
Задумавшись, он вертел корабль в руках, пока вдруг не заметил, что миссис Кастерс очень странно смотрит на него своими прекрасными карими глазами. Он положил корабль и смущенно улыбнулся:
– Извините, мадам. Просто эта старая комната… Боюсь, что мое любопытство завело меня слишком далеко.
Клавдия посмотрела на него с сомнением, но ничего не сказала.
Они почти закончили свой обход, а когда стали спускаться по узкой лестнице, которой пользовалась прислуга, Клавдия вернулась к его обязанностям.
– У нас нет коридорного, поэтому вам придется… – Она неожиданно замолчала, увидев, что с другого конца коридора к ним приближается худая женщина. – А вот и тетя Августа. – Клавдия протянула руку по направлению к старушке, которая, не обращая никакого внимания на Джема, передала ей какие-то листки бумаги.
– Смотри, что я нашла в старом комоде в прачечной, – сказала она взволнованно. – Целая пачка записей, сделанных Эмануэлем.
Поскольку единственным ответом ее племянницы были удивленно поднятые брови, старушка продолжала:
– Все они касаются различных обязанностей по дому. И, по-моему, слуги просто собрали все эти списки и засунули их подальше в комод, где бы он их просто не смог найти.
Клавдия несколько минут смотрела на списки с таким выражением на лице, что Джему стало казаться, будто она держит в руках что-то ужасное и дурно пахнущее. Потом она сказала:
– Хорошо, я сожгу их, – и, повернувшись к Джему, заметила, явно стараясь контролировать себя: – Мой муж все время составлял какие-то списки. В них он заносил абсолютно все. Мы до сих пор находим их повсюду. Тетушка, – продолжила она холодно, – вот молодой человек, о котором я тебе говорила. Он будет нашим дворецким. По крайней мере, – добавила она с сомнением, – на некоторое время.
Мисс Августа Мелкшам кивнула Джему. Ей было под шестьдесят, и она была на редкость угловата – высокая, с непомерно большим носом, вокруг которого причудливо располагались другие части ее некрасивого лица. Когда она говорила, ее седые кудряшки подрагивали на лбу и щеках, придавая ее лицу еще более чопорное выражение.
– Он очень молод, – только и сказала она, обращаясь к Клавдии. – И очень бедно одет.
Джем чувствовал себя очень неуютно, как мальчик-слуга, представший перед глазами своей хозяйки.
– Я… – начал было он, но запнулся, увидев, что мисс Мелкшам подняла руку.
– По-моему, вы такого же роста, что и Морган, – сказала она и, уже обращаясь к племяннице, добавила: – Клавдия, покажи, пожалуйста, мистеру Дженуари – так, кажется, его зовут, хотя это и очень странное имя, – так вот, покажи ему, пожалуйста, комнату Моргана. Я бы сама это сделала, но мне еще надо обсудить с миссис Скиннер меню на завтра.
– Конечно, тетушка. – Клавдия, тепло улыбнувшись, посмотрела на старушку.
– А после этого, – продолжала мисс Мелкшам, – приходите на кухню, и я познакомлю вас с миссис Скиннер, нашей поварихой, и с другими слугами.
И, не дожидаясь ответа, она вышла, шелестя своими шелковыми юбками. Джем посмотрел ей вслед с некоторым благоговением и повернулся к своей хозяйке. Он с удивлением увидел, что ее глаза оживленно заблестели, прежде чем она повернулась и начала спускаться по ступенькам.
Через час или около того Джем стоял перед треснувшим зеркалом и изучал себя в новом костюме дворецкого. Насколько он помнил, Морган был очень высокий, смертельно худой, но весьма представительный старик. Он удивился, что одежда почти подходила ему по размеру. Однако рубашка и жилет слегка ему жали, а бриджи были слишком облегающими. Джем вздохнул. У него было несколько своих рубашек, которые можно было бы перешить, если бы ему повезло и в поместье нашлась бы служанка, умеющая орудовать ниткой и иголкой.
Наверху Клавдия, не дожидаясь помощи служанки, начала одеваться к обеду. Стоя посреди своей спальни, она сняла старое кисейное платье, которое носила весь день. Она подошла к шкафу и осмотрела свой скудный гардероб. Разглядывая по очереди все платья, она пришла к выводу, что сегодня хотела бы одеть что-нибудь особенное. Она вдруг поняла, что хотела бы выглядеть сегодня неотразимо.
Ради дворецкого?
Нет, он даже не был дворецким. Всего лишь какой-то бедняк, появившийся на рассвете, одетый в поношенную рубашку и бриджи и ворвавшийся в жизнь Рейвенкрофта. Что ему нужно? Она почувствовала страх, который сковал ее. Кто был этот человек, с волосами цвета ночи и с глазами цвета зимнего утра? Казалось, в нем было что-то смутно знакомое.
Клавдия задумалась. Он определенно напоминал ей кого-то. Но кого? Она не знала никого, кто бы двигался так плавно, с такой мужской грацией, и не была знакома ни с кем, чей взгляд был бы так открыт и честен, но одновременно и так интимен.
Из глубины ящика комода она достала шелковое платье темно-желтого цвета. Последний раз она надевала его вскоре после свадьбы, когда еще старалась ублажить мужа. Она надела платье через голову, ощущая нежные прикосновения шелка к телу. Она бросила на себя взгляд в зеркало и быстро закрутила волосы обычным узлом на затылке. Она уже готова была выйти из комнаты, как вдруг, под влиянием момента, опять повернулась к зеркалу и слегка распустила волосы, так, чтобы несколько локонов прикрывали щеки.
Вскоре Клавдия вместе с тетушкой уже входила в столовую. Сама того не желая, она посмотрела на дворецкого, который с достоинством открыл дверь и впустил их в комнату. Он молча и церемонно усадил их за огромный стол из красного дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71