Платоническая любовь!.. Идиот! Хорош платонизм, нечего сказать. Будь он честен до конца, он не смог бы не признать, что его интерес к миссис Кастерс зашел гораздо дальше простой дружбы и компаньонства. Он и не заметил, как она стала центром его жизни, центром всего его существа.
Джем поднялся и принялся мерить шагами ковер.
Это плохо. Это очень плохо. Как он мог не заметить, что с каждым днем все сильнее и сильнее запутывается в ее сетях. Не то чтобы она как-то завлекала его, но сама эта женщина – она стала так много для него значить. Чуткая, отзывчивая, открытая. Да к тому же еще умная и достаточно привлекательная. Все это так притягивает. Хочется постоянно видеть ее, смотреть в ее глаза, чисто и честно распахнутые миру.
Нахлынувшие чувства заставили Джема вздрогнуть. Все это было ему внове, и теперь он не знал, что делать. Клавдия нужна ему, и это больше всего пугает. Вдали от нее он чувствовал, что теряет что-то очень важное, может быть, самое главное. Одна мысль о том, что наступит день – и она покинет Рейвенкрофт, вызывала в нем ощущение холода и опустошения.
Джем ощутил смятение, панику… Нет, нужно взять себя в руки, иначе он погиб. Он уже пытался любить, и это не принесло ничего, кроме страданий. Не стоит начинать сначала.
Он остановился. Клавдия Кастерс права: нужно держать дистанцию. Нужно, чтобы их взаимоотношения приняли число деловой характер. А он… он подыщет себе хорошую жену – и как можно скорее! – добропорядочную женщину, к которой будет относиться с уважением, но при этом сердце его не будет судорожно биться всякий раз, когда она появится на пороге. И тогда в его жизни, в его сердце для Клавдии Кастерс не останется места.
Он резко тряхнул головой, довольный принятым решением, и медленно подошел к платяному шкафу, чтобы переодеться к ужину. Интересно, почему это он вдруг ощутил такую давящую усталость?
В другом конце замка в своей комнате сидела Клавдия и невидящим взглядом смотрела перед собой. В руках она держала бумаги, которые вынула из потайного ящика стола – решение всех проблем лорда Гленрейвена. Вот они, в ее полном распоряжении.
Ей нужно сделать лишь одно – отдать их мистеру Скаддеру. Он, в свою очередь, покажет эти списки Корнелиусу Велкеру, который объявит Томасу, что права Джема более чем обоснованы. Когда Томас поймет, что нет никаких шансов выиграть дело в суде, он, без сомнения, откажется от попыток выставлять ее, Клавдию, как сумасшедшую.
В результате у Джема будет дом. И… он будет знать, что она его обманула. Поймет ли он, почему она не могла сразу отдать эти бумаги, что они были ее единственной защитой, что только крайняя нужда заставила ее скрыть их от него.
Однако эти мысли не принесли Клавдии облегчения. Ведь она могла отдать бумаги сразу после того, как он подписал контракт. Но ей важно было знать, что у него хорошее мнение о ней. Почему? Он ведь принадлежит к миру мужчин, тому миру, до которого ей нет никакого дела. Если бы ей не удалось так ловко провести его, он выбросил бы ее и тетушку Гусси на улицу, нимало не заботясь об их будущем.
В этом месте ею невольно овладело сомнение. Трудно поверить, чтобы лорд Гленрейвен был из той породы людей, которые думают только о себе. С нею он вел себя безупречно вежливо, учтиво и достойно. Он дал ей крышу над головой еще до того, как она пришла к нему со своим предложением, и теперь платит ей прекрасное жалованье. Он, кажется, действительно заботится о ней. Но разве человек, который поцеловал ее так, что она до сих пор заливается краской при одном воспоминании об этом, может относиться к ней иначе, чем со вниманием? Хм… поцелуи Эмануэля тоже были требовательными и страстными, однако это не мешало ему издеваться над ней.
Клавдия передернула плечами. Итак, дело сделано. Она не подала виду, что знает о существовании этих бумаг, и теперь пришла пора расплачиваться за последствия. Но… может быть, не стоит отдавать ему эти бумаги прямо сейчас? Она посмотрит, к чему приведут неуемные усилия Томаса, и если ситуация станет действительно критической, она передаст Джему бумаги, а там поглядим.
Клавдия уныло одевалась к ужину. Мысли ее снова вернулись к недавнему разговору с мистером Скаддером. Неужели Томас мог позволить себе так отнестись к ней – ведь они все-таки родственники! Теперь с неприятным чувством она думала о том моменте, когда ей придется встретиться с Томасом и Розой. Видимо, это случится не раньше чем завтра. Сегодня Реддингеры будут на своей половине, и она сможет расслабиться в обществе Джема и тетушки Гусси. Наверное, это будет их последний ужин вместе, потому что завтра они с тетушкой переедут в другой дом.
Взглянув в зеркало, Клавдия осталась довольна своей прической, потом открыла шкатулку с украшениями, достала оттуда простую элегантную нитку жемчуга и с улыбкой взглянула на ожерелье. Это был подарок родителей ко дню ее совершеннолетия – символ близости между сестрами. Точно такое же ожерелье было подарено и Розе. Клавдия тихонько засмеялась, надела жемчуг, набросила на плечи кашемировую шаль и вышла из комнаты. Войдя в Изумрудную гостиную, она, пораженная, остановилась от неожиданности.
– Роза! – воскликнула она. – Томас!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Томас участливо смотрел на сестру своей жены.
– Добрый вечер, Клавдия, – произнес он, пытаясь изобразить сердечность. Роза отозвалась тихим эхом.
Клавдия старалась побороть искушение броситься на Томаса и исцарапать ему лицо.
– Что вы здесь делаете? – Ее глаза метали молнии. – Как вы посмели прийти сюда после всего того, что вы натворили?!
Мгновение Томас пытался изобразить саму невинность, а затем тяжело повел плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71