— Это мне повезло, ангел мой, — возразил он и посадил ее к себе на колени. — Мы прошли такой долгий путь, чтоб дойти до этой минуты, Касси. Мне просто не верится, что наконец мы с тобой вместе.
— Попробую уверить тебя, — прошептала она и потянулась губами к его губам, обхватив руками его голову. Нежность его поцелуя мгновенно уступила порыву страсти. Он не пытался обуздать его, а Касси с такой нескрываемой пылкостью откликнулась на его чувство, что он подхватил ее на руки.
— Теперь уже можно не ждать! — с внезапно разгоревшимся чувством сказал он и направился к лестнице.
Касси приникла головой к его плечу.
— Теперь можно!
Алек рассмеялся. Поднявшись в спальню, он положил ее на кровать и торопливо снял с себя тренировочный костюм, затем опустился перед ней на колени, чтоб развязать шелковый шнур, которым был перепоясан ее халат. Пренебрегая его великолепием, он швырнул на пол алый бархат, лег рядом с ней и стал ласкать сквозь атлас, перед тем как окончательно раздеть. Чувство Алека все росло, он целовал Касси, вторгаясь в ее рот языком, а та с радостью принимала его, и его руки блуждали, лаская и заставляя страстно трепетать ее тело. Она стонала, ее тело, уже неподвластное ей, извивалось от уверенных прикосновений его пальцев, неумолимо толкающих ее на грань экстаза, и наконец, поддавшись собственному чувству, он овладел ею, и обоюдное наслаждение, острое как боль, привело, их к вершине физической гармонии.
Обессилевшая, Касси забылась было в объятиях Алека, но его руки заскользили по ее телу, его губы впились в нее, заставляя очнуться и с жаром ответить на его ласку. Лишь под утро, все еще крепко обхватив друг друга, они наконец погрузились в глубокий, без сновидений, сон.
Как только серый рассвет слабо забрезжил за занавесями, Касси проснулась, ничего не понимая, ощущая его волосы на своем обнаженном плече и тяжелую разгоряченную руку на животе. Она слегка пошевелилась, деликатно отстраняя руку, и резко вдохнула: стало ясно, что плохо не из-за тяжелой руки Алека. У нее свело поясницу и живот. Ничего не понимая, она скрежетала зубами. Ее организм, и так не слишком крепкий, вот-вот был готов подвести ее самым постыдным образом. Ерунда, успокаивала она себя. Алек — врач, он все знает о женщинах и об этих женских штучках. Вдруг она с испугом заметила, что это не обычные «женские штучки». Поясницу сковала невыносимая боль, а живот пронзила продолжительная, жуткая схватка.
Касси поползла к краю кровати, опасаясь не успеть добежать до ванной, но, когда она привстала, у нее перехватило дух от пронзительной боли, и она издала слабый стон.
Алек подскочил, мгновенно проснувшись.
— Дорогая, что с тобой?
— Мне что-то не по себе, — пробормотала она и попыталась улыбнуться, глядя на него через плечо. — Так неудобно. Обычные женские неприятности, доктор… — У нее перехватило дыхание, и она подавила хриплый стон.
Алек вскочил с постели, накинул халат и поспешил к ней. Касси сгорбилась, обхватив руками живот. Струйки пота текли по ее лицу.
— Дай руку, — приказал Алек и стал смотреть на часы, считая пульс, но она рванулась с места, забыв о своей наготе, пробежала несколько шагов и скрылась в ванной. Алек дал ей побыть одной, потом без церемоний открыл дверь, заставил ее встать и обернул махровой простыней. Касси судорожно вцепилась в него, когда ее тело скорчилось в новой схватке. Он прижал ее к себе, дожидаясь, чтобы схватка прошла, потом поднял на руки и бережно опустил на кровать.
— Тебе всегда так плохо? — с беспокойством спросил он. — Пойду заварю тебе чаю…
— Нет! Не уходи, — взмолилась Касси и в ужасе уставилась на него. Еще схватка, но едва она успела вдохнуть, как схватка возобновилась, и еще, и еще раз. Алек больше не отходил от нее, он только подкладывал под нее полотенца и ухаживал за ее хрупким телом, корчившимся от безумной боли на той самой кровати, на которой всего несколько часов назад оно соединялось с его телом, чтобы с замиранием сердца испытать блаженство.
Позднее, вечером, Касси лежала как изваяние в палате больницы Сент-Джон. Она почти успокоилась, но ужас еще не совсем покинул ее мысли. Алек ненадолго забежал к ней с работы. Он провел рукой по ее спутанным волосам и сказал, что придет еще раз позже. Она лежала, устремив взгляд за окно, и не могла смириться с тем, что потеряла ребенка. Какая же я дура, в полузабытьи думала она. Организм ее был непостоянным, у нее часто бывали сбои, она не придала значения этим ставшим привычными признакам. В последнее время она потеряла аппетит и похудела, но все отклонения отнесла на счет спешки в работе над книгой, беспокойства из-за взлома и прочих треволнений последнего времени — всего чего угодно, только не беременности.
Заботливая монахиня — сестра милосердия — принесла ей чаю. Касси пила его с чувством благодарности, но не поддалась уговорам поесть. Ей ничего не нужно было, только увидеть Алека.
Но, когда он наконец пришел, бледный и осунувшийся, Касси не нашла в нем утешения.
— Как себя чувствуешь? — спросил он, читая висевшую у изножья карту, и, пододвинув стул, присел.
Не целует, тупо подумала Касси. Ей хотелось, чтоб он поцеловал ее. Как будто молодожену это так трудно!
— Кажется, это называется «состояние удовлетворительное», — устало произнесла она.
— Я звонил в Комб-котгедж, но твоя мама с Майком, по-видимому, уехали в Уэльс. Я позже позвоню им туда и расскажу о случившемся. — Алек вопросительно посмотрел на Касси. — Попросить Кейт снова приехать сюда?
— Нет! — Слеза выкатилась из уголка ее глаза. Алек протянул ей бумажную салфетку. — Только если, — прошептала она, — я буду мешать… твоей работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49