Гэбриэл поставила машину у супермаркета, сделала покупки и потом пошла пешком к «Аукционному дому Дайзарта». Как она слышала от Адама, в эпоху Регентства, когда Пеннингтон был модным курортом, этот дом был частной резиденцией. Сейчас расположенная рядом неработающая часовня была частью помещений фирмы и использовалась под общие аукционы. Но предстоящий аукцион должен был состояться в раскошном главном зале, где выставлялись на продажу мебель и произведения изобразительного искусства.
Гэбриэл направили в офис Адама, на второй этаж. Когда она заглянула в дверь, он с радостной улыбкой выскочил из-за письменного стола, заключил ее в объятия и поцеловал таким долгим поцелуем, что под конец ее щеки запылали ярким румянцем.
– Ты опоздала, – упрекнул он ее.
– Ничуть. Я приехала рано.
Адам взглянул на часы.
– Да, действительно. Но я соскучился по тебе. Похоже, моя попытка обуздать тебя подействовала на меня самого гораздо больше, чем на тебя.
Она прищурилась.
– Обуздать меня?
– Вчера я воздержался от встречи с тобой, потому что надеялся, что мое отсутствие сделает твое сердце более любящим. – Он ласково коснулся ее пылающей щеки. – Моя уловка сработала?
Еще как! Но Гэбриэл скорее бы прошла сквозь огонь, чем призналась в этом.
– Я была слишком занята с твоим Синглтоном, – соврала она.
Адам испустил театральный вздох.
– Вы крутая женщина, Гэбриэл Бретт.
– К тому же еще и голодная. – Она улыбнулась. – И сегодня за ленч плачу я.
Он покачал головой и закрыл дверь у нее за спиной. Гэбриэл увидела небольшой приставной столик с подносом и блюдами под крышками.
– Я заказал ленч сюда.
В дверь постучали, и вошел пожилой мужчина. Он сказал, что все ушли и не проверит ли Адам перед концом работы, что все системы безопасности задействованы.
– Конечно, Peг Позволь мне тебя представить.
Гэбриэл, это Peг Паркер, без которого наша фирма, по всей вероятности, дошла бы до точки. Peг, это мисс Бретт.
Рэг энергично пожал руку Гэбриэл.
– Вы, должно быть, дочь мистера Гарри Бретта, – сказал новый знакомый, сияя улыбкой. – Сходство заметно. Полагаю, вашему отцу уже лучше?
– Гораздо лучше, благодарю вас. – Гэбриэл тепло улыбнулись. – Он сейчас отдыхает.
– Передайте ему от меня привет и наилучшие пожелания. – Peг Паркер повернулся к Адаму. – Так вы не забудете проверить замки?
– Каждый проверю дважды, – терпеливо пообещал Адам и закатил глаза, когда Паркер ушел. – Он работал здесь еще до моего рождения.
Гэбриэл почувствовала себя счастливой, оставшись наедине с Адамом в этом большом, пустом здании, – это было гораздо лучше, чем сидеть где-то в другом месте в гуще субботней толпы.
– Ты не возражаешь, если мы поедим здесь? – спросил он, усаживая ее в крутящееся кресло за письменный стол.
– Я возражаю только против того, чтобы не платить. Опять.
– Ты можешь как-нибудь пригласить меня к себе на ужин.
Заказанный Адамом ленч состоял из аппетитного открытого пирога с сыром и зеленого салата, заправка к которому вызвала у Гэбриэл возглас восторга, как только она ее попробовала.
– Как и все остальное, эта заправка – из французского ресторана, расположенного дальше по улице. Ее рецепт держится в страшной тайне и бдительно охраняется шеф-поваром Анри. – Адам намазал маслом кусочек хлеба с хрустящей корочкой и положил ей на тарелку.
– Тебе каждый день приносят такую еду? – спросила Гэбриэл.
– Если бы это было так, то неодобрительное выражение на твоем лице не позволило бы мне в этом признаться, – ответил он. – На самом деле иногда я ем «завтрак пахаря» вместе с отцом в пабе или заказываю сюда сэндвичи. Но сегодня – особенный случай.
Поставив перед ней чашки и кофейник, он уселся и принялся за еду.
– К аукциону все готово? – спросила она.
– Почти. Отец скоро вернется из Италии, и я надеюсь, что к тому времени все будет в порядке.
– Я начну лакировать Синглтона завтра…
– Ни в коем случае, – твердо сказал Адам. – Подожди до понедельника, когда приедут Уэйн и Эдди.
– Я вполне способна вынести портрет из подвала и снова убрать его под замок.
– Не сомневаюсь. Просто я не хочу, чтобы ты работала одна. Завтра ты отдыхаешь. Пожалуйста, Гэбриэл.
Он смотрел на нее такими глазами, что отказать ему было невозможно.
– Когда меня так мило просят, как я могу сказать «нет»? Кстати, под каким названием ты бы занес портрет в каталог?
Адам задумчиво прожевал кусок пирога.
– Даже не знаю. Он же никогда нигде не был записан, исключая амбарную книгу мисс Скудамор.
– А там он описывается как двойной портрет Генриетты и Летиции.
– «Сестры Скудамор»? – предложил он.
Гэбриэл покачала головой.
– «Отражение в зеркале»?
– «Неверный возлюбленный», – сказал Адам, все больше воодушевляясь предметом разговора.
Она нахмурилась.
– На наших двух красавицах чуть-чуть виден краешек атласного лифа, так что нам придется немного расширить описательность… – Гэбриэл остановилась и закусила губу. – Извини. У меня почему-то возникает по отношению к Генриетте такое же собственническое чувство, как и у тебя.
– Ты имеешь такое же право на это чувство, как и я. И даже большее. Потому что ведь это ты дала ей жизнь. Должно быть, уговоры Гарри были очень убедительными.
– Как же, уговоры. – Гэбриэл поморщилась. – Он просто приказал мне.
– Значит, вот почему ты сегодня здесь? Потому что Гарри велел тебе быть со мной поласковее?
Она посмотрела в его темные, напряженно-внимательные глаза и решила сказать правду.
– Я здесь потому, что хочу быть с тобой.
– Это хорошо. – Дотянувшись через стол, Адам взял ее за руку. – Тогда вечером я сказал то, что на самом деле думаю, любовь моя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42