– во второй раз удивился Коля. – Хм-м… а по виду и не скажешь. Я думал, вы из таких… матерых.
– А мы действительно из таких, – с веселым энтузиазмом подтвердил Стихарь и заговорщицки подмигнул. – Но в городе этом никогда не были и никого не знаем. Всякое, знаешь ли, бывает в этой жизни. Да и во всех прочих жизнях тоже. Я тебе, будет желание и время, при случае могу такое рассказать, чего ты даже вообразить себе не можешь.
– Интересные вы ребята, – с оттенком уважения сказал водитель. – На Полигоне бываете, а в городе первый раз. Ну ладно. Сделаем тогда так. Я вас сначала к больнице отвезу, – пусть там врачи раненым помогут, а потом к себе. Ну, то есть, не совсем к себе, я – то в городе редко живу, но это такой общий дом. Кто его занял, того он и есть на это время. В холодильнике там полно еды, и деньги есть в сейфе на первые дни. Код замка я вам дам. Пользуйтесь. Мне все равно завтра вечером обратно ехать.
– Ты хочешь сказать, что даешь нам взаймы? – уточнил Валерка.
– Взаймы? Нет. Эти деньги, они как бы общие, для всех, кто первый раз в городе. Потом те, кто остается в городе надолго, идет жить в другое место и добывает деньги уже сам.
– А кто не остается?
– А зачем деньги тому, кто не остается? Нет, ребята, видать вас на Полигоне, действительно, крепко потрепало…. Ничего, скоро уже доедем, потом отдохнете, и все в голове и организме встанет на свои места. Верно я говорю, братишка? – подражая Валеркиным интонациям, улыбнулся он.
– На все сто! – с энтузиазмом подтвердил Стихарь и тут же принялся расспрашивать Николая о технических особенностях его автобуса.
Велга расслабленно сидел в кресле, следил за летящей навстречу серой и гладкой лентой шоссе с редкими автомобилями и уплывающими по бокам дороги назад, поросшими густым смешанным лесом, холмами; слушал Валеркин треп и никак не мог отделаться от ощущения того, что все это ему сниться. И шоссе, и лесистые холмы, и водитель автобуса Коля, и Валерка, и все…все…
– Товарищ лейтенант! Проснитесь, товарищ лейтенант! Саша, проснись, подъезжаем!
Кто-то осторожно, но настойчиво тряс его за здоровое плечо.
Опять, подумал Велга, не открывая глаз, опять поспать не дадут. Когда, интересно, я уже по-настоящему высплюсь? На том свете, что ли?
Заснул он, как выяснилось, крепко, потому что, с трудом разлепив глаза, секунды две, не меньше, не мог сообразить, где он находится, и кто с ним рядом. Наконец, окружающая действительность, словно день, сменяющий ночь, вымыла из мозга остатки сна, и лейтенант Красной Армии Александр Велга вернулся в реальный мир. А вернувшись, вспомнил все.
– Подъезжаем, – повторил он и крепко растер лицо правой ладонью. – Это хорошо. Как там Дитц, Валера?
– Дышит пока, – сказал Валерка Стихарь. – Но, по-моему, через раз.
Велга огляделся и поднялся со слишком удобного кресла.
Автобус небыстро катил по широкой дороге, проложенной уже не среди лесистых холмов, а в каком-то большом и ухоженном парке.
– Вон она, больница, – показал рукой Николай.
Александр посмотрел вперед и увидел светлое трехэтажное здание с широкими окнами, в которых отражалось синее небо и белые облака.
Водитель Николай аккуратно затормозил возле входа, нажал на приборной доске какую-то кнопку, и двери автобуса бесшумно распахнулись.
От входа в больницу к ним уже спешил молодой человек в белом халате.
Велга и рта раскрыть не успел, как белый халат легко вскочил на подножку, профессионально оглядел сидящих в автобусе и, явно для проформы, быстро осведомился:
– С Полигона?
Не дожидаясь ответа, он соскочил обратно на улицу, махнул кому-то рукой и показал три пальца. Стеклянные двери больницы тотчас отъехали в стороны, и шестеро дюжих молодцев, облаченных в одинаковые зеленоватые робы, выкатили наружу три санитарных каталки и целеустремленно устремились к автобусу.
– Э-э… у нас один лежачий, – сказал Велга. – Остальные способны передвигаться сами.
– Вы не на Полигоне, юноша, – улыбнулся хорошей быстрой улыбкой врач в белом халате, который выглядел на несколько лет моложе Велги, – и ваше командование с этой минуты переходит ко мне. Договорились? Я вижу, кстати, что вы тоже ранены, но без каталки действительно пока можете обойтись. Всем же остальным советую на время забыть про мужество и героизм и полностью довериться врачам нашей больницы. Раненым помощь, остальным кров и отдых. И не вздумайте со мной спорить!
– Да я, в общем-то, и не собирался, – сказал Александр. – Тем более, что медицинская помощь и отдых нам действительно необходимы.
– Вот и славно! – обрадовался врач. – А теперь я попросил бы вас выйти из автобуса, чтобы мы могли помочь вашим товарищам.
Велга подчинился и, махнув рукой остальным, осторожно ступил на землю. Плечо болело и очень хотелось спать. Следом за ним вышли Валерка Стихарь, Аня Громова, рыжий Курт Шнайдер, Карл Хейниц и гигант Малышев, а в автобус сноровисто поднялись санитары. Не приходящего в сознание Хельмута Дитца вынесли на носилках, быстро и осторожно переложили на каталку и тут же увезли. Рудольф Майер и Сергей Вешняк вышли сами, бережно поддерживаемые с боков медбратьями.
– Медицинская помощь, комфорт и отдых! – воскликнул пулеметчик, завидев, ожидающую его каталку. – Возможно, даже горячая пища и милосердные во всех смыслах сестры! Неужто всеблагой Господь смилостивился над бедным Рудольфом Майером и послал ему за все им пережитое на русском и прочих фронтах толику покоя и счастья?! Что ж, не хвастаясь, скажу, что я, как никто другой заслужил все эти блага, а посему отдаюсь в умелые руки врачей и, безмерно полагаясь на их искусство…
– Спокойно, Руди, – ласково прогудел Михаил Малышев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14