То же самое можно сказать и о Кейсе.
Баттонз начала крутиться, и Бак, стараясь хоть чем-нибудь ее занять, показал рукой на лошадей, которые ходили по двору.
– Смотри-ка какой громадный конь.
Наряд Баттонз – от огромного банта в волосах до платья в оборках и фартучка – был белым. Черными были лишь ее высокие, с пуговичками ботинки из мягкой кожи. Локоны ее были тщательно причесаны, а щечки буквально блестели – настолько они были чистыми. И вся она была такой чистенькой и приглаженной, что Бак боялся спускать ее на пол до того, как она встретится с Калебом и Аналисой Сторм.
Коляска, за которой ехал верхом Зак Эллиот, постепенно приближалась, и вскоре Бак смог хорошо рассмотреть сидевшую в ней пару. Мужчина, насколько он мог судить, был очень высоким, и черты его лица, хотя и более тонкие, чем у Кейса, говорили о его несомненном индейском происхождении. Продолжая управлять лошадью, он слегка наклонил голову к сидевшей рядом с ним элегантной светловолосой женщине, которая в этот момент что-то ему говорила.
Бак перевел взгляд на мать Анники. Она положила руку мужу на локоть, очевидно, что-то ему доказывая, и он наклонился к ней еще ближе и поцеловал ее в висок.
– Никогда не думал, что у меня будет столько родственников. – Бак стиснул Аннике плечо, стараясь подбодрить.
– Даже тогда, когда писал письмо Алисе Соумс?
Понимая, как Анника нервничает, Бак был рад, что она все еще способна шутить.
– Особенно тогда.
Во дворе появился Кейс Сторм. Он махнул матери и отчиму, и те радостно замахали ему в ответ.
Наконец коляска подъехала к дому и остановилась. Кейс тут же подошел и протянул матери руку. Подобрав юбки, она шагнула вперед, но тут он схватил ее за талию и, подняв, закружил. Они оба рассмеялись, когда он поставил ее на землю, и затем на мгновение застыли, глядя не отрываясь друг на друга.
Калеб, выйдя из коляски, помахал кому-то стоявшему у двери, и Бак предположил, что это была Роза. За сегодняшнее утро она раза четыре раздевала и одевала Джозефа, боясь, что он не покажется бабушке с дедушкой верхом совершенства, если его распашонки будут недостаточно красивы.
Гости и хозяева вошли в дом, а Зак Эллиот, ведя в поводу своего коня и лошадь, запряженную в коляску, направился к конюшне.
Анника застыла у окна, и, откашлявшись, Бак предложил:
– Почему бы тебе не спуститься и не поприветствовать их первой, а мы с Баттонз присоединимся к вам чуть позже?
Она мгновенно повернулась к нему. Глаза ее сияли любовью, и с лица исчезли все следы беспокойства.
– Как это ты всегда узнаешь, что мне нужно, в ту же минуту, как я об этом подумаю? – Она протянула руку и поправила ему воротничок рубашки.
Бак посмотрел на перед своей крахмальной белоснежной рубашки и колющийся шерстяной костюм, которые надел в честь приезда ее родителей. Анника хотела, чтобы он оделся как всегда, доказывая, что ему будет намного удобнее в привычной одежде, но Бак отверг все ее аргументы и не только заказал себе костюм, но и подстригся. И сейчас он жалел, что не прислушался к ее совету, поскольку, чувствуя себя неловко в новом костюме, нервничал еще больше.
– Я поставил своей задачей всегда знать, что тебе нужно, и, пока я жив, я буду делать все, чтобы это у тебя было.
Встав на цыпочки, она поцеловала его.
– Не оставляй меня там одну с ними слишком долго.
* * *
Анника стояла на лестничной площадке, прислушиваясь к голосам, доносящимся снизу из гостиной. Сердце ее трепетало как флаг на ветру. Собравшись наконец с силами, она ухватилась за перила и начала медленно спускаться по лестнице. В следующее мгновение, однако, она ускорила шаг, вспомнив о ждущем наверху Баке, у которого на руках была уже начинающая терять терпение Баттонз.
– Пожалуй, он самый красивый младенец, какого я когда-либо видел, – произнес Зак Эллиот.
– Что ты хочешь сказать этим своим «пожалуй»? – поинтересовался Кейс.
Анника, стоявшая перед дверью, узнала голос Зака и живо представила, что сейчас происходит в гостиной. Джозеф Калеб Сторм вполне заслуживал тех возгласов умиления и восторга, которые раздавались сейчас вокруг него, и было бы невежливо лишать его в такую минуту всеобщего внимания. Выждав еще какое-то время, Анника глубоко вздохнула и с улыбкой вошла в гостиную.
Все тут же громко ее приветствовали, но она смотрела только на мать.
Сердце у нее сжалось от боли, когда она увидела в глазах Аналисы слезы. Не в силах видеть этого явного свидетельства тех страданий, которые причинило матери ее похищение, Анника поспешно повернулась к отцу, немедленно заключившему дочь в объятия.
– С тобой все в порядке, Аннемек? – прошептал он у самого ее уха.
– Да, папа, – прошептала она в ответ, думая о том, где ей взять мужество, чтобы сообщить им, что они с Баком не стали ждать их приезда и поженились в Шайенне две недели назад.
– Дай-ка я взгляну на тебя, чтобы убедиться. – Слегка отодвинувшись, Калеб приподнял ей пальцем подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза.
– Ну, как, папа, убедился, что со мной все в порядке? – Она подумала о Баке и обо всем том, через что они прошли, подумала о том, как сильно он ее любит, и улыбнулась. – И со мной не только все в порядке, но я еще и замужем.
Она услышала, как ахнула Аналиса, но не рискнула на нее взглянуть, боясь расплакаться. В следующее мгновение, однако, она взяла себя в руки и, подойдя к матери, крепко ее обняла.
– Да, мама, я действительно вышла замуж. Мне очень жаль, если это вас расстроило, но, когда Бак сойдет вниз, мы вам все объясним.
Калеб пригладил волосы.
– Ты знаешь, что пришлось пережить твоей матери? Как она страдала, не зная, где ты, что с тобой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130