«Джон Фредерик! Он был здесь!» – пронзила Эйнджел паническая мысль.
«Да нет, – возразил внутренний голос. – Ты что, забыла? Джон Фредерик давно умер».
Тогда кто же здесь был?
И вдруг все вспомнилось. Ну, не все, однако достаточно. Она пришла сюда с совершенно незнакомым мужчиной и…
Эйнджел с трудом встала, держась за скамью. Надо срочно отсюда уйти! Петельки на платье были перепутаны, значит, она не сама их застегивала, а тот мужчина в маске. Эйнджел в ужасе зажмурилась, затем перестегнула пуговицы и поправила под платьем нижнюю юбку. Маска на месте – Эйнджел потрогала ее рукой, – значит, можно сесть в экипаж и уехать от этого кошмара.
По полу были рассыпаны шпильки. Волосы! Как она выйдет с распущенными волосами? Эйнджел подняла несколько шпилек и попыталась как-то заколоть волосы, но ничего не получилось. Она не умела делать прическу, самое большее – могла бы связать волосы в пучок, будь у нее ленточка. Эйнджел пошарила глазами вокруг. Может, найдется хоть какая-нибудь бечевка? Ничего не обнаружилось.
В бальный зал возвращаться нельзя, это ясно, тут и маска не спасет. Взяв ридикюль, Эйнджел в нерешительности застыла на месте. Так, в коридоре появляться нельзя. Остается вылезти в окно.
Вместо окна она обнаружила потайную дверь. Эйнджел, обрадованная донельзя, осторожно приоткрыла ее и выглянула. Дверь выходила в сад. Эйнджел постояла, прислушиваясь. Ни звука. И неудивительно – на улице было пока слишком холодно для прогулок.
После влажного тепла оранжереи стылая весенняя ночь охватила ее пронизывающим холодом. Но накидку она сняла у главного входа, там она и останется.
Эйнджел заперла дверь, бросила ключ на дорожку и, подхватив юбки, осторожно пошла вокруг дома. Дважды она попадала на цветочные клумбы, и ее ноги проваливались в рыхлую влажную землю. Наконец Эйнджел подошла к углу дома и выглянула. В конце подъездной дорожки стояли экипажи, мерцая фонарями. Были слышны голоса.
Эйнджел поправила маску и пошла в ту сторону. Свою карету она увидела немного поодаль от остальных. Оставалось только дойти до нее под любопытными взглядами грумов и кучеров и залезть внутрь. Уж сюда-то ее неизвестный любовник не доберется.
Глава девятая
Эйнджел съежилась в самом темном уголке кареты, закрыв лицо руками. От рук пахло тем мужчиной. Ей стало противно.
Господи, какая же она дура! С Пьером она справилась, вот и решила, что справится с любым. Эйнджел вспомнила в подробностях, как все было с Пьером, каждое его движение. Поначалу было очень приятно, но в душе она совершенно ничего не чувствовала. Да и он словно бы повторял выученный урок, как студент проигрывает заученную мелодию, пока не достигнет совершенства. Все это было сплошной фальшью.
А что было с Максом? Почему-то Эйнджел не могла вспомнить, что и как он делал. Помнила только, что она дрожала точно в горячке. Она сама завлекала его. Тело как будто перестало подчиняться воле, ей не было никакого дела до морали и прочего такого.
До того ужасного момента, когда все изменилось. Когда ее любовник в маске вдруг превратился в Джона Фредерика…
Это было не в первый раз, когда она потеряла сознание. Дважды, когда Джон Фредерик бывал особенно груб, Эйнджел теряла сознание прямо под ним. Он потом ругал ее, но обморок не мешал ему сполна насладиться. По его словам, ему было безразлично, открыты у нее глаза или закрыты.
С Максом… с Максом было не так. Он был так заботлив и нежен, он пробудил в ней что-то такое…
Только сейчас все тело у нее болело точно так же, как после ночи с мужем. Вот и все его благородство! Он наверняка довел дело до конца, не обращая внимания на то, что она без сознания.
Злой смешок сорвался с губ Эйнджел. Она вела себя глупо, пришла пора расплачиваться. Захотелось завыть, закричать на всю округу. Ну почему нечто столь нежное, чудесное в один момент превратилось в грязь?
Макс возился с замком. Тот никак не хотел открываться. Если кузина пришла в себя, она услышит шум и подумает, что в оранжерею пытается ворваться кто-то чужой. Макс попробовал еще раз, медленнее, и ключ наконец провернулся.
Он распахнул дверь и вошел. Когда он уходил, кузина лежала на скамье. Теперь скамья была пуста. Баронесса исчезла. И ридикюля нет. Остались только разбросанные по полу шпильки.
Макс чертыхнулся. Это же невозможно! Когда он вернулся, дверь была заперта на ключ. Может, она прячется где-то среди растений? Вот уж не хватало только играть в прятки, совсем не то настроение. Ладно, он обыщет оранжерею, но прежде надо запереть дверь, чтобы она не могла выскользнуть в коридор.
Начав поиски с ближайшего к двери угла, он обошел всю оранжерею, заглядывая под ветки. Баронессы не было. Наконец в дальнем углу Макс обнаружил дверь, выходившую в сад. Ключа в замке не было, но он почему-то уверился, что баронесса вышла именно через эту дверь. Она вышла и заперла за собой дверь.
Искать кузину в саду не имеет смысла, она наверняка пошла туда, где стояли экипажи. Она что же, решила ехать домой одна? Совсем ничего не соображает. Надо попробовать ее перехватить.
Макс побежал по дорожке, высматривая карету баронессы. Она наверняка не ее собственная, наемная, вряд ли кузина решилась продемонстрировать свое присутствие на маскараде.
Из стоявших в ряд экипажей ни один вроде бы не собирался отъезжать. Значит, она уже уехала, если только не прячется где-нибудь. Макс подозвал одного из грумов, которые стояли, переговариваясь, и тот сообщил, что минут десять назад действительно отъехал один экипаж, он, правда, не заметил, кто в него сел.
Макс сунул груму монету и пошел к парадному входу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58