— Позволю себе не согласиться. — Широко улыбаясь, Дрейк поднял свой бокал и чокнулся с ней. — Нет ничего более цивилизованного, чем прекрасное вино в компании с прекрасной женщиной.
Восхищенная галантностью мужа, Алисия тоже улыбнулась. Однако тотчас же сказала себе: «Осторожнее, ты всего лишь его добыча. Попытайся воспротивиться его чарам».
Отпив из своего бокала, она проговорила:
— Ты совершенно испорченный человек.
— Испорченный? Нет, я развращенный. — Зажав бутылку коленями, Дрейк развязал свой галстук и сдернул его. А затем дотронулся до льняной бретельки над ее грудью.
Алисия схватила его за руку:
— Дрейк, не надо…
Он сверкнул белозубой улыбкой:
— Я просто решил почистить твое платье. Шампанское оставляет липкие пятна.
Тут его рука опустилась ей на колени, и он принялся поглаживать их. Груди Алисии тотчас же напряглись и сделались тяжелыми. Она сжимала пальцами свой бокал, однако у нее не было сил поднести его к губам.
«А может быть, подобная интимность в отношениях между мужем и женой не является столь уж необычной? — спрашивала она себя. — Интересно, что проделывают другие супружеские пары, уединившись в спальне?»
Ей вдруг вспомнилась нескромная статуэтка в кабинете мужа, и она стыдливо зажмурилась. Не следует думать об этом. Ничего подобного у них с мужем никогда не будет — ведь она твердо решила, что не позволит ему…
Алисия внезапно вздрогнула — она почувствовала, что Дрейк целует ее груди. Запустив пальцы в волосы мужа, она пробормотала:
— Пожалуйста… не надо… ты не должен…
— Скажи, что тебе это не нравится, и я перестану, — ответил Дрейк. — О Господи, у тебя вкус… шампанского и роз.
Собравшись с духом, Алисия заставила себя солгать.
— Мне это не нравится, — заявила она. — Неужели ты не понимаешь? Мне действительно не нравится, даже противно…
Муж поднял на нее глаза, и ей тут же захотелось взять свои слова обратно. Но она все-таки промолчала.
Дрейк медленно выпрямился. Он тоже молчал. В карете воцарилась тишина, нарушаемая лишь топотом копыт да скрипом колес. Алисия боялась смотреть на мужа; ей казалось, что он может прочесть ее мысли, может узнать ее самые сокровенные тайны.
— Чем объяснить это твое неприятие? — спросил он, наконец. — Дело в нашем… смехотворном соглашении? Или в том, что тебе, не нравится мой характер?
Алисия подняла свой бокал, сделала глоток шампанского и заявила:
— Я не желаю говорить на эту тему. Могу сказать лишь одно: будет лучше, если ты станешь развлекаться где-нибудь… вне дома.
— Лучше для кого? Для тебя? — Дрейк положил руку ей на плечо. — Скажи мне, миледи, ты влюблена в Хейлстока?
— Конечно же, нет! — воскликнула Алисия: — Почему ты решил, что он имеет ко мне какое-то отношение?
— Маркиз был твоим женихом.
— Он никогда не был моим женихом. Правда, он просил моей руки, но я не могла пойти на это, потому что… — Алисия внезапно умолкла.
— Не могла из-за матери. — Дрейк внезапно помрачнел. — Этот негодяй хотел отделаться от нее, не так ли? Просто ты мне всего не рассказывала…
«Разумеется, не рассказывала, — подумала Алисия. — Ведь мужчины — создания твердокаменные. Они слишком заняты своими эгоистическими целями и удовольствиями, чтобы понять тонкие женские чувства».
Она пожала плечами:
— Рассказывать нечего. Я выполнила условия нашей сделки, и этого достаточно. — Сделав глоток из своего бокала, Алисия с вызовом в голосе добавила: — Поэтому ты теперь должен оставить меня в покое.
Он внимательно посмотрел на нее и проговорил:
— Ты ведь желаешь меня, но только боишься.
— Ты ошибаешься.
— Может, ты боишься, что ребенок… унаследует болезнь твоей матери?..
Проницательность мужа ошеломила Алисию. Казалось, он действительно мог читать ее мысли, как бы она ни скрывала их. А впрочем, зачем их скрывать? Возможно, будет лучше, если он узнает правду. Тогда он, наверное, оставит ее в покое.
Глядя прямо в глаза мужу, Алисия проговорила:
— Что ж, я скажу… Я действительно этого боюсь. Будет слишком жестоко принести в мир такого ребенка.
— Ты готова была на этот риск, когда пришла ко мне в первый раз. Ты ведь хотела стать моей любовницей.
— Тогда у меня не было выбора, — пробормотала Алисия. К тому же тогда речь шла о жизни и смерти. Ведь Джеральда заключили бы за долги в тюрьму. А их с мамой выгнали бы на улицу.
Дрейк снова наполнил бокалы и спросил:
— Твоя мать всегда была не в себе?
— Какое это имеет значение?
— Да или нет?
Сделав очередной глоток шампанского, Алисия пробормотала:
— Когда я была моложе… У нее были периоды, когда она вела себя довольно странно. Например, забиралась со мной на деревья, помогала наряжать кукол… — Но у нее случались и приступы меланхолии, когда она могла плакать несколько дней подряд.
— Мать никогда не говорила тебе, что ее так тревожило? — Алисия покачала головой.
— Папа запрещал мне заходить к ней в такие моменты. Он говорил, что ей нужен отдых и покой.
— Ее состояние ухудшилось после смерти твоего отца, не так ли?
— Да, она стала… стала такой, как сейчас. — Дрейк привлек жену к себе.
— Может, леди Элинор перенесла в юности какое-то потрясение? Может, именно это так повлияло на нее?
Алисия с удивлением взглянула на мужа:
— Ты полагаешь, что болезнь мамы не наследственная?
Дрейк кивнул:
— Именно так. Твоя мать — тонко чувствующая женщина. Вполне возможно, что ее болезнь вызвана душевной травмой. Когда-то я был свидетелем подобной реакции…
— Что ты имеешь в виду? — спросила заинтригованная Алисия.
Отвернувшись к окошку, Дрейк проговорил:
— Однажды я обнаружил женщину, лежавшую на обочине дороги в Уайтчепелс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89