Мысли сменялись в его голове с лихорадочной быстротой. Клара больше не будет работать. Он сам позаботится о ней, устроит ее в своем доме, купит для нее экипаж и новые платья, оплатит лечение отца. Но за все это он будет единственным мужчиной, который будет иметь доступ к тому сокровищу, которое она прячет между ног. Никогда, даже в пору своей бурной юности, он не горел таким страстным желанием иметь любовницу.
– Но я не могу никуда ехать. – Она застыла, все еще опираясь на его руку, словно была не в силах стоять самостоятельно. – Я и так уже опоздала.
– Тебе больше некуда торопиться, милая. – Он нежно потерся губами о ее губы. – Едем со мной, и я обещаю, что больше ты ни в чем не будешь нуждаться.
Он запрыгнул в седло и протянул ей руку. Она смотрела на него, будто не замечая его протянутой руки.
– Милорд, что… что вы говорите?
– Саймон. Называй меня Саймон. – Он уже пожалел, что выпустил ее из своих рук. Ему отчаянно хотелось снова прижать к себе ее теплое податливое тело. – Обопрись на мою руку, я помогу тебе сесть. Доверься мне, Клара, – сказал он повелительным тоном.
Не говоря ни слова, она покачала головой и шагнула назад. Он сделал попытку приблизиться к ней, но она яростно прошептала:
– Нет!
Круто повернувшись на каблуках, она забежала в калитку каменной ограды. Не успел он опомниться, как она уже скрылась в доме, а ему осталось только чертыхаться и проклинать свою нерасторопность.
Кто-то влетел в дверь черного хода и помчался к лестнице, едва не сбив Фредди с ног. Чтобы не упасть, ему пришлось ухватиться за деревянные перила. Присмотревшись, он узнал невзрачную компаньонку своей сестры. Миссис Никто насквозь промокла.
– Эй вы, смотрите, куда идете, – пробурчал он. Она быстро обернулась и торопливо проговорила:
– Прошу прощения, милорд.
И, стуча каблуками, помчалась вверх по лестнице. Потом он услышал, как открылась и захлопнулась дверь наверху.
Фредди состроил гримасу и придирчиво осмотрел свои до блеска надраенные сапоги. Не хватало ещё, чтобы эта особа испачкала их. К счастью для Клер, на сапогах не было ни пятнышка. Вдруг новая мысль, сверкнувшая у него в голове, вытеснила заботу о безупречности его наряда.
Что, если эта девица следила за ним?
Он метнулся к двери, открыл ее и украдкой посмотрел в обе стороны коридора. Никого. Только бы кто-нибудь не поднял тревогу. Он должен улизнуть из дома незаметно, чтобы избежать очередного неприятного разговора с матерью. С того момента как старая карга поймала его на краже, от нее просто житья нет.
Фредди подавил чувство вины. В конце концов, он взял то, что ему принадлежит. Как он может появляться в клубе, не расплатившись с долгами? И что делать, если его долги – бездонная яма, из которой он никак не может выбраться? Мама должна верить ему. Несколько удачных партий в кости, и он все вернет – все до пенни.
А леди Эстер грозится рассказать обо всем адмиралу. Фредди старался не думать об этом. Дед всегда представлялся ему тираном и скрягой. Он разговаривал с людьми так, словно отдавал команды на корабле. Ну почему этот старый пердун вечно к нему придирается? Почему он обращается с ним как с дворняжкой на поводке, а не как с взрослым совершеннолетним человеком?
Проходя мимо библиотеки, он состроил гримасу закрытой двери. Адмирал никогда не поймет, зачем Фредди играет в кости, потому что он вообще не знает и не признает никаких удовольствий.
При звуке открывающейся двери у Фредди душа ушла в пятки. Он нырнул в ближайшую комнату, которая оказалась бальным залом, и спрятался за колонной. Сердце его билось все сильнее, по мере того как шаги в коридоре приближались. Выглянув в щелку, он узнал адмиральского камердинера Эддисона.
У Фредди вспотели ладони. Выждав несколько минут, он побежал к черному ходу. Нужно скорее смыться, пока злая фортуна не свела его лицом к лицу с матерью. Или того хуже – с дедом.
Адмирал не потерпит в семье вора, понимал Фредди. Если он узнает всю правду, он перестанет давать ему деньги и вышвырнет из дома вон.
Глава 10
Путь истинной любви всегда тернист.
У. Шекспир «Сон в летнюю ночь»
– Послушай, Брауни, – сказала леди Розабел, когда они вместе с Клер возвращались домой тем же вечером в коляске лорда Уоррингтона, – ты никогда не думала, как было бы здорово кочевать по городам вместе с труппой бродячих артистов?
– Ммм, – пробормотала Клер.
Леди Эстер разрешила дочери взять компаньонку в театр, но Клер почти не следила за представлением. Весь вечер она заново переживала события минувшего утра.
Саймон, лорд Рокфорд, поцеловал ее. Он хочет, чтобы она стала его любовницей. И она сама в какой-то ужасный миг в состоянии полного затмения была готова принять его бесстыдное предложение. Она сама была готова упасть ему в руки, как спелая груша.
– Что за глупости, дорогая, – пристыдила дочь леди Эстер и уже более сурово добавила: – Миссис Браунли, зачем вы подбиваете мою дочь на подобные выходки?
– Простите, миледи, – ответила Клер, потрясенная этим обвинением. – У меня и в мыслях не было внушать леди Розабел подобные идеи.
Она перевела взгляд на Розабел, которая сидела напротив нее рядом с матерью. Фонарь, освещавший коляску, бросал золотой отсвет на прелестную головку девушки в модной зеленой шляпке. Стороннему наблюдателю выражение лица Розабел показалось бы совершенно невинным, но Клер заметила лукавый блеск в ее голубых глазах.
Наклонившись вперед, Розабел полюбовалась на свое отражение в окне экипажа.
– Я нахожусь под большим впечатлением от спектакля, – сказала она. – Я бы плюнула на свою репутацию, если бы мне представилась возможность выступать перед восхищенными зрителями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97