– Ты будешь с ней ужасно несчастен, Саймон. Мне невыносимо думать об этом.
Она огорченно смотрела на него.
Все его раздражение мгновенно испарилось. Наклонившись, он поцеловал ее в щеку, как целовал когда-то в детстве перед сном.
– Спасибо за заботу, сестренка. Но я в состоянии сам выбрать себе невесту.
Сестры не знают – и никогда не узнают, – что он, строго говоря, не выбирал Розабел. Эту девушку ему назначила судьба после того проклятого пари. А у него не хватило ума признать свое поражение. Он решил, во что бы то ни стало доказать Гарри Мастерсону, что сумеет вылепить графиню из любой мало-мальски подходящей дебютантки.
Но леди Розабел, как ни странно, оказалась весьма неподатливым материалом. Ее ребяческое поведение начинало действовать ему на нервы. Она вела себя как маленькая капризная девочка и совершенно не годилась на роль жены и матери. Он еще не успел прийти в себя после столкновения с ней в Ньюгейтской тюрьме.
Увидев в глубине коридора ее и Клару, он словно наткнулся на невидимую преграду. Ему пришлось отказаться от намерения вытрясти из Холлибрука информацию о том, куда он подевал драгоценности. Он сказал девушкам, что узнал их экипаж, но потом, на улице, как последний дурак пошел не в ту сторону, и Клара его поправила. Ее подозрительный взгляд ему не понравился.
На секунду он даже подумал, уж не догадалась ли она об истинных причинах его появления в тюрьме, но он тут же успокоил себя мыслью, что о его связях с Боу-стрит не знают даже родные и самые близкие друзья.
Но узнают, если через неделю ему придется выступить свидетелем по делу Холлибрука, мрачно подумал он. Айлингтон до сих пор не вернулся из своей деревни на границе с Шотландией.
И, тем не менее, Саймон не мог избавиться от ощущения, что Клара о чем-то догадывается. Он всегда работал инкогнито и не представлялся своей настоящей фамилией. Но что, если Холлибрук дал газетчикам подробное описание человека, который его арестовывал? Настолько подробное, что Клара узнала его по этому описанию?
Чепуха. Даже Клара Браунли не может быть настолько прозорливой.
Он перевел взгляд в тот угол зала, где сидели пожилые матроны. В ярком свете хрустальных канделябров блестящие темные волосы Клары резко выделялись на фоне белых и серых чепцов. Декольте темно-синего платья открывало шею и грудь. Его снова окатило жаркой волной. Ну почему Клара такая неприступная?
Да, дело дрянь. В своей взрослой жизни он практически не знал отказа от женщин, и Клара стала первой, кто дал ему отпор. Вероятно, это его и привлекает, ради обладания этой женщиной он готов сдвинуть горы…
– Она не похожа на остальных, правда?
Он вздрогнул; Амелия смотрела на него, потягивая лимонад.
– Прости?
– Я говорю о Кларе Браунли. Ты смотрел на нее.
– Я искал леди Розабел, – напряженно ответил он.
Он перевел взгляд в другую часть зала, где выстроились танцующие пары. Если Розабел нет рядом с компаньонкой, значит, она должна быть среди танцоров. Потом он увидел, как к Кларе подошла леди Эстер и начала ей что-то грозно выговаривать. Саймону захотелось спрыгнуть с балкона и отогнать от Клер старую склочницу. Однако Клара, похоже, не нуждалась в защитниках. Она выслушала леди Эстер с высоко поднятой головой, затем царственно кивнула, поднялась со своего места и направилась к выходу.
Саймон с волнением следил, как покачиваются ее бедра.
– Ну, вот видишь, – услышал он голос Амелии, – ты следишь за каждым ее движением. А чем она тебе так понравилась?
– Оставь свои фантазии для пьес.
Он пытался догадаться, куда отправилась Клара. Слава Богу, что рядом стоит сестра, иначе бы он…
– Потому что она умна и ни на кого не похожа, вот почему, – ответила за него Амелия. – Она не из тех, кого легко запугать. Уж она-то не даст тебе спуску, и всегда будет говорить прямо в лицо то, что думает.
– Кошмар любого мужчины.
Амелия выгнула светло-каштановую бровь.
– Значит, Бенджамина следует пожалеть за то, что он женился на мне? А Маркуса за то, что он женился на Элизабет? А Томаса за то, что женился на Джейн?
Саймона поразили ее слова. Он резко повернулся к сестре.
– Я не понимаю, что ты предлагаешь. Чтобы я женился на Кларе Браунли?
– А почему нет? Только не говори мне всей этой чепухи про девственниц и дворянскую кровь.
– Это ты говоришь чепуху. – Он развел руками. – Она вдова с очень сомнительным прошлым и работает компаньонкой. На этом балу нет более неподходящей кандидатуры.
Амелия еще сильнее приподняла брови.
– Саймон, неужели ты придаешь значение таким предрассудкам? И это после всего, чему ты нас учил? Ты же сам говорил, что человек должен мыслить свободно.
– Я имел в виду политику и общие вопросы.
– В самом деле? А помнишь, как ты заставил меня пригласить на день рождения Пенелопу Торнберри? Ты сказал, что она не виновата в том, что уродилась такой застенчивой и у нее нет подруг.
– Это совершенно другое.
– Ну, да, – усмехнулась Амелия, – ведь Пенелопа – дочь герцога, а Клара – никто и потому не достойна внимания вашего величества.
– Не говори глупостей. Я обязан жениться на девственнице из хорошей семьи. А миссис Браунли занимает такое положение, что больше подходит на роль…
Саймон захлопнул рот. Он никогда не афишировал свои связи, хотя обзавелся первой любовницей в двадцать два года. К тому времени ему уже надоели безымянные женщины из борделей. К выбору любовниц он подходил очень осторожно. Он поселял их в своем доме в Белгрейвии на несколько недель или месяцев – до тех пор, пока они не становились слишком требовательными. Как только женщина начинала предъявлять на него какие-то права, он дарил ей дорогую побрякушку и выставлял за дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97