Первым залпом я развалил «короеда»… Увернулся от плазменных разрядов «Синего паука». Прошел через плазменные жгуты, виртуозно просочился через расставленные ловушки… И зашипел от боли, когда один из наших истребителей разлетелся на куски. Пять-одиннадцать выбыл…
Не время пускать слезу! Дальше! Быстрее!
Острием наше звено впилось в боевой порядок вражеских истребителей, прикрывавших мерканский фрегат - главную нашу занозу. Я шел первым. Сзади мои ребята сбили еще два истребителя противника.
Прекрасно. Но не это главное. Главное, мы пробиваемся к фрегату. Он - наша цель…
Добить фрегат должны мы. Другие не успеют. Не добьем - всем придется несладко. И «Бриз» будет разорван на части.
Я продолжал «плести кружево», и наша тактика оправдывалась на все сто процентов. Мы без новых потерь преодолели шквальный огонь истребителей и фрегата и приближались к цели. Еще немного - и торпеды устремятся к вражескому кораблю-пробойнику.
Мою машину тряхнуло. В нее угодил электромагнитный разряд, который на миг вышиб сознание из компа. Но всего лишь на миг. Комп включился снова…
Я ушел от двойки мерканских истребителей. Послал заряд в еще одного «короеда» и, кажется, вскользь задел его. Вышел на финишную прямую - передо мной маячил фрегат.
Противник действовал ювелирно, слаженно, как обычно действуют меркане. Но мы работали не менее слаженно. А в отдельности каждый наш пилот стоил куда дороже, чем самый продвинутый мерканский клон.
Это был мой бой. Мой рисунок. Мое кружево. И я сплету его на зависть всем!
Пусть полковник Торрел с нетерпением ждет меня. Пусть мне предъявят обвинение в неисполнении приказа, в измене. Это будет потом. Сейчас это неважно. А важно то, что передо мной мерканский большой фрегат - километровая «картошка», усеянная уродливыми наростами и выступами, закутанная в белую светоотталкивающую броню. Вот он, вражеский корабль-пробойник, который я сегодня развалю. Или погибну.
«Горка»… «Обруч»… Я прошел через заграждение разрядов. Всадил разряд в мерканский истребитель. Сбросил с хвоста еще два…
И послал с приветом две торпеды на свидание с фрегатом. Я знал, что сейчас они вопьются в защитное поле, прогнут его, и взрыв встряхнет внутренности мерканского пробойника. Двух торпед слишком мало для такого корабля. Но за мной идет еще один наш истребитель. Дальше - еще один. Мы продавим защиту!
Все, как на учениях. Торпеды ложились одна за другой в цель. Истребители посылали свои смертельные посылки и разлетались в стороны.
Последним шел пять-восемь - лейтенант Рутгерт Рук. Я считал его не очень надежным звеном нашей цепи. Но он провел атаку блестяще. Его торпеды легли. ровно в цель, и сам он безнаказанно ушел в сторону Последние торпеды угодили прямехонько в ядро кваркового реактора. Ну сейчас рванет.
Все было, как на учениях, когда я уводил шлюпку из зоны разрушения реактора «Бриза». Мигала в шлеме красная полоса. Если реактор рванет сейчас - всему нашему звену конец… Ну подожди чуть-чуть.
Ослепительный свет не выжег сетчатку - шлем не калечит глазной нерв. Но все равно я почувствовал, что из исчезающей малой точки в центре кваркового реактора рванулась наружу необузданная сила, растеклась океаном света, выжигая все живое вокруг. Защелкал датчик радиации. Истребитель тряхнуло.
Жарко. Больно. Из носа хлещет кровь…
Жив? Кажется, жив.
Системы истребителя в норме…
Я на секунду задержал дыхание. И в душе все вскипело безумной радостью. Мы уничтожили фрегат!
Расслабился я рановато. Меня тут же взгрели с левого боку. Плазменный шар пробил броню и пополз червем-паразитом по внутренностям моей машины, выжигая компьютерные сети. Я с ужасом видел, как он выполз откуда-то снизу и устремился к перчатке моего скафа. Я напрягся, ожидая дикую боль, как на тренажере. Плазма начала пожирать скаф…
Выстрел из плазменного оружия - это не просто посылка заряда плазмы. Боевая плазма, изобретенная полторы сотни лет назад, - это нечто странное, непостижимое. Она живет по каким-то своим законам, прожигает любую броню и ведет себя так, что некоторые головастики всерьез считают ее живой, а остальные - квазиживой. Предугадать, как она поведет себя, невозможно. Соприкоснувшись с телом, обычно она окутывает его и выжигает постепенно, наполняя дикой болью. Это чувство я не раз ощущал в «камере пыток» на УРРЕАЛе-один. Но сейчас все будет по-настоящему… И мне захотелось выпрыгнуть из кабины прямо в космос.
И тут шар погас.
Я перевел дыхание. Смерть была очень близко… Но на то и бой.
Сосчитаем потери. Бортовой компьютер серьезно поврежден. Кавардак в энергетической цепи. Системы не разрушены, но взять над ними власть с полупарализованным компом трудно. Железяка между звезд, в самой гуще боя - вот что такое мой истребитель.
Мое звено, потеряв еще один истребитель, сделало круг и вклинивалось дальше. Запросы защелкали в шлеме:
- Второй, что происходит?
- Действуйте. Вы мне не поможете. Я выбыл…
Скучать моим парням не давали. Меркане с яростью обреченных навалились на них. Наши пилоты отбивались со знанием дела.
А я? Что мне делать? Еще десять секунд - и та точка внизу меня, мерканский «Синий паук», пересечется с моей линией движения. С моим вектором. С моей линией жизни, наконец. Я - удобная мишень. Пилот-клон видит, что я беспомощен. И срежет, как на учениях - аккуратненько. Вырежет меня из рисунка боя и выбросит в урну…
Я вздохнул глубоко, задержал дыхание.
И уплыл куда-то. Увидел знакомый рисунок. Знакомый хаос линий.
Я проник в компсистему!
Спокойно. Прикинем быстро, что мы имеем. Ряд узлов компсистемы разрушен - плазменный шар постарался на славу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81