Если, конечно, тебе это интере
сует.
Ц Конечно, интересует. Страсть люблю подобные истории.
В ожидании Володьки я принялся за чтение рукописи. Она почему-то притяги
вала меня как магнит.

* * *

"Встреча с убийцей поручика Никитина сильно подействовала на меня, Я нев
попад отвечал на вопросы Терехина, поскольку мысли мои были заняты воспо
минаниями о памятной встрече на постоялом дворе. Так убийца это или нет? О
чень уж невероятно, чтобы святой отец вдруг решил посвятить себя военном
у ремеслу, да еще сразу был произведен в офицеры.
О таком мне еще слышать не доводилось… С одной стороны, я вполне мог обозн
аться. Ведь отца Пафнутия видел лишь в полутьме, да и был он тогда с рыжей б
ородой. Сколько на свете похожих людей! Я сам знавал одного купца, вылитог
о Петра Третьего, но это отнюдь не значило, что он таковым и являлся. С друг
ой стороны, лицо батюшки было очень выразительным, такое трудно спутать
с кем-то, а уж тем более забыть.
Этот здоровенный горбатый нос Ц вот уж действительно такой встретишь н
ечасто!
Нет, все-таки не он, подумал я с раздражением. Не может такого случиться. Я в
новь припомнил виденного мельком гусара. Гусар как гусар Ц ментик, доло
ман малинового цвета… Малинового? Я похолодел. Как же сразу не додумался?
Гусарские полки носят форму какого-то определенного цвета. Малиновый Ц
отличительный для Воронежского. И погибший на постоялом дворе поручик Н
икитин носил точно такую же форму. Отсюда следует… Ну да, батюшка убил пор
учика, чтобы занять его место!
В моей памяти всплыли рассказы Терехина о проникновении турецких шпион
ов в русский лагерь. Возможно, этот таинственный лжегусар здесь для того,
чтобы помогать нашему противнику.
«Да брось ты. Ц Голос разума вновь заговорил во мне. Ц Это напоминает до
сужие рассказы, а то и мужицкие сказки. Ну, совпадают полк, звание. Все это м
ожет быть чистой случайностью, помноженной на мое необузданное воображ
ение… Может, мое сознание играет со мной злую шутку и досужие домыслы каж
утся истиной. Надо плюнуть на все это и заняться чем-нибудь дельным».
Но ни о чем другом я думать не мог. Успокоить себя не удавалось. Я все больш
е укреплялся в мысли, что мне надлежит незамедлительно проверить свои по
дозрения. Как Ц это мы посмотрим.
Перво-наперво я решил отыскать лже-Никитина и потихоньку проследить за
ним. Мой проводник Терехин оказался человеком весьма наблюдательным. Ег
о сразу заинтересовало то, что я проявляю слишком большой интерес к како
му-то гусару. Пришлось покривить душой и наплести ему заведомую не правд
у.
Ц Все дело в том, уважаемый Петр Васильевич, что сей офицер напоминает мн
е одного родственника, с которым мы в давней ссоре. Обязан вас предупреди
ть, что кузен ничего не должен знать обо мне, иначе дело кончится скандало
м, а я предпочел бы отложить подобное занятие до мирных времен.
Ц Весьма разумно с вашей стороны, Ц понимающе кивнул доверчивый капит
ан.
Мы шли по лагерю, и в этот момент Господь, будто карая за вынужденную ложь,
поднял прямо передо мной кучу земли и осколков камней, оглушил громом и о
слепил яркой молнией. Тут же я понял, что силы небесные здесь совершенно н
и при чем. Просто заговорили во весь свой могучий голос пушки янычар.
Ц Ложись! Ц крикнул капитан. Мы оба упали как подкошенные, а вокруг свис
тели ядра.
Ц И долго это продлится? Ц спросил я, приподнимая голову.
Мне вовсе не улыбалось ползать на брюхе под вражескими ядрами Ц этому п
ротивилась вся моя натура. Терехин не расслышал моего вопроса, так как в н
ескольких метрах от нас разорвалась артиллерийская граната.
Мне пришлось вторично обратиться к нему и прокричать во весь голос;
Ц Я спрашиваю, когда это кончится?
Ц Потерпите, Иван Алексеевич, потерпите. Даст Бог, скоро перестанут. Все
обойдется… Все обойдется…
Я удивленно взглянул на Терехина, меня поразило, что «все обойдется» он п
овторил несколько раз, как заклинание или молитву. Тут я увидел то, чего ни
как не ожидал: зрачки у Терехина были расширены, в лице ни кровинки. И я пон
ял, что капитан боится! Да еще как! Он судорожно крестился после каждого вз
рыва и при этом странно позевывал, будто в легких у него не хватало воздух
а. Увидев этот плохо скрываемый страх, я вдруг и сам испугался. Даже не сто
лько свиста ядер и взрывов. Я испугался своего страха. Того, что он мог сде
лать со мной, превратив мое крепко сбитое, здоровое тело в трусливо трепе
щущую плоть.
И тогда я, пересилив себя, встал в полный рост, отряхнул колени и, отвернув
шись от Терехина, стал из-под руки смотреть на конно-артиллерийскую роту
, прямо с марша разворачивающую все двенадцать орудий, среди которых мой
взгляд сразу выделил шесть шестифунтовых пушек и столько же четвертьпу
довых единорогов Ц гладкоствольных орудий с особой конической зарядн
ой камерой, которые соединяли в себе качества и пушек, и гаубиц, стреляли и
ядрами, и гранатами, и картечью.
Надо сказать, что в артиллерии я разбираюсь неплохо и мог бы без особого т
руда заменить любого из четырнадцати человек орудийной прислуги. Начин
ал я свою инженерную карьеру с литья пушечных стволов, а на полигоне даже
лихо управлялся с банником и пробойником для единорога, будучи «номером
первым» в расчете, и уж никогда не путал пальник с гандшпугом, на чем посто
янно подлавливают новичков.
Конная рота, быстро развернувшись, ответила неприятелю огнем. Османы же
сосредоточили свою пальбу на наших незащищенных естественными укрытия
ми орудиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112