Да еще флаг самого Г
асан-паши захватили. Доброе было времечко, добрая забава…
Ц Да! Вот только не уберегли тогда нашего вожака атамана Белого…
Ц Вечная память Сидору Ивановичу Ц и пусть земля ему будет пухом!
Ц Да уж… Зато сполна отомстили мы за него под новым наказным атаманом Ан
тоном Головатым. Взяли штурмом укрепленный остров Березань, захватили с
клад оружия и продовольствия. И остались турки в Очакове без всего Ц гол
ы как соколы…
Взирая на монолит казачьего войска, слушая разговор стариков, я волей-не
волей припоминал особую милость нашей государыни, проявленную к этому в
ойску. Еще летом 1775 года Екатерина Вторая повелела сформировать в дополне
ние к уже имевшейся у нее личной гвардии Ц кавалергардам, еще две особые
конвойные казачьи команды Ц Чугуевскую и Донскую. Набором в эти привиле
гированные команды занимался лично его светлость князь Потемкин. Григо
рий Александрович постарался угодить императрице и выбрал в лейб-конво
йцы отменных хлопцев, всех как на подбор красавцев-удальцов. И мундиры им
скроили соответствующие. Но и эти казаки, что стояли теперь перед Суворо
вым, были не хуже своих собратьев, служивших при дворе. Орлы!
Переполненный впечатлениями от увиденного, я вернулся в нашу с капитано
м Терехиным палатку и сразу почувствовал неладное. Пахло горелым, а в угл
у… лежало распростертое тело моего приятеля. Наклонившись над ним, я обр
атил внимание на его распахнутый мундир и пропитанную кровью рубашку. Ко
гда отвернул ворот и обнажил грудь убитого, содрогнулся. Снова, как и год н
азад, увидел страшную отметину Ц круг и полосу под ним. Метка самого дьяв
ола. Рядом на серебряном блюде лежала кучка пепла от сожженных бумаг. И вс
е же один из краев бумаги, обуглившись, не сгорел до конца. Я взял его и осто
рожно расправил в руках. Тут до меня дошло: убийца сжег карту минных подко
пов у Измаила.
Вечером я, тупо уставившись на догорающую свечу, лежал в своей палатке. Мы
сли одолевали невеселые о погибшем товарище. Эх, Терехин, Терехин!… Ты боя
лся артобстрелов и имел на это полное право. Мне вновь стало стыдно за то м
инутное чувство презрения к нему за это. У Терехина остались в Тульской г
убернии мать и две сестры, которые души в нем не чаяли, гордились бравым ка
питаном. Для них весть о его смерти будет страшным потрясением.
Тут неожиданно полог палатки распахнулся, в проеме на фоне закатного неб
а возникла темная коренастая фигура. Рядом со мной лежала сабля Терехина
. Успею ли я увернуться от предательского удара кинжалом или выстрела из
пистолета? Если успею, тогда посмотрим, чья возьмет. Я успел ухватить ребр
истую рукоять сабли, и тут…
Ц Иван Алексеевич, что с вами?
Голос этого человека был мне знаком. Он не походил на скрипучий бас барон
а и принадлежал капитану Вепреву Ц доброму приятелю Терехина.
Ц О, капитан, вы напугали меня… Видите ли… Я почувствовал, что краснею от
сознания того, в какой дурацкой ситуации оказался.
Ц Не объясняйтесь, я все понимаю. Смерть товарища, причем при таких стран
ных обстоятельствах, может выбить из колеи любого.
В тоне Вепрева не чувствовалось и тени насмешки, а лишь сочувствие и пони
мание. Действительно, не так уж глупо выглядело мое поведение даже на пос
торонний взгляд. А если бы он еще знал, как обстоят дела на самом деле…
Ц Хотел бы пригласить вас помянуть нашего боевого Друга, капитана Тере
хина. Собрались самые близкие его товарищи, мы хотели бы видеть и вас.
Ц О да, конечно!
У костра собралось человек десять, с большинством из которых Терехин усп
ел меня познакомить. Лица были угрюмыми, торжественными. Говорили мало, с
купо. Добрыми словами помянули капитана.
Как-то недовольно потрескивали поленья, капризный костер то затухал, то
своенравно поднимался к небу, рассыпая вокруг искры, будто наотрез отказ
ывался повиноваться людям. По мере того как количество выпитого росло, я
зыки развязывались, и опостылевшее всем многомесячное ожидание смерти
отступало куда-то во тьму, за Дунай. Кто-то наконец рассказал скромный, не
много грустный анекдот Но потом снова на лица легла тень Ц разговор опя
ть зашел о смерти Терехина. Выдвигались самые разнообразные предположе
ния, но я заметил, что присутствующие стремятся свести все к причинам зау
рядным, обыденным Ц месть, любовь, поединок, старые счеты, ну, в крайнем сл
учае, турецкий лазутчик. Оно и понятно: война Ц вещь простая, чуждая хитро
сплетениям, она диктует образ мыслей и действий всем, кто в ней участвует.

Из общего тона и настроений выделялся казачий офицер со странной фамили
ей Перебийнос. Это был здоровенный рубака с пышными усами и ровными белы
ми зубами, из тех, от одного вида которых приходят в ужас солдаты, пожалуй,
всех армий мира, ибо по боевым качествам казаку трудно кого-нибудь проти
вопоставить.
Он хмурился и, наконец, произнес:
Ц Ох, не верится во все это. В гибели капитана чувствуется некий рок, тайн
а. У меня на такие случаи нюх. И я бы многое дал, чтобы сорвать покров с этой
тайны. Дознаться бы, кто убийца Ц я бы уж нашел способ, как отомстить злод
ею за его поганое действо!
Ц Скоро нам будет не до тайн, Ц буркнул Вепрев. Ц Если этот упрямый осел
паша не сдаст крепость, весело нам всем придется.
После этих слов повисло общее молчание.
Окончательно стемнело. Офицеры начали расходиться, и, наконец, остались
мы вдвоем с Перебийносом. Он задумчиво тыкал ножнами сабли в тлеющие угл
и, от чего в разные стороны рассыпались искры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112