– Ты шутишь, папа?– Нет причин отчаиваться. Ведь главное, что это не ты убил. У нас не осуждают невинных.– А кто сказал, что я невиновен? Ты, конечно, был прав. Это я убил Ронни. Я!..Он опустил голову и тяжело дышал. Меня охватил ужас, но это длилось одно мгновение. В его голосе было столько горечи, обиды, отчаяния. Я понял: он просто жалкий упрямец!– Что с Жанной? – спросил он.– С ней все в порядке. Ронни закрыл ее в комнате. На ключе должны сохраниться отпечатки его пальцев, и полиция их уже сняла.Билл поднял голову. Он тупо смотрел на меня, словно не понимая моих слов. Наконец он выдавил из себя:– С Жанной все хорошо?– Да.Он оживился, встал с постели и сказал:– Бедный папа…– Но ведь не ты это сделал?– Неужели ты мог так подумать?– Вот что. Я позвоню Артуру Фридлянду. Он хоть и не является специалистом по криминальным делам, но разбирается в них, – сказал я. – А пока он приедет, расскажи: что же все-таки произошло?– Хорошо.– Ты оденься, а я позвоню Артуру.– Печально… Ведь я знаю твою привязанность к Ронни… Я вышел в другую комнату. Сильвия сидела на столе.В руках у нее была стеклянная баночка с вином. Подойдя к телефону, я сказал:– Мне надо связаться с адвокатом.Она не ответила. Я положил ей руку на плечо.– Вот увидите, все будет хорошо.– Идите вы ко всем чертям! – зло ответила она.Я набрал номер Артура Фридлянда. Он был юристом нашего издательства. Артур только что вернулся из Балтиморы и еще не спал. Я сказал ему, что дело очень серьезное, и дал адрес Сильвии. Не задавая вопросов, он заверил меня:– Сейчас буду, Жак.– Спасибо, Артур.Билл вышел из спальни. Подойдя к столу, на котором стояло вино, и не найдя стакана, он стал пить из банки. Артур приедет? – спросил он.– Да.Билл направился в ванную. Холодный душ взбодрил его. Несколько придя в себя, он произнес:– Вот теперь я могу обо всем рассказать. Сильвия поднялась и нервно сказала:– Если я мешаю, то могу выйти погулять.– Не дури. Можешь остаться, – обронил Билл.Сильвия подошла к Биллу и обняла его. Он ласково похлопал ее по плечу. «Сильный, здоровый мужчина успокаивает свою невесту». – Промелькнуло у меня в голове. Она села на топчан.– Итак, папа, начнем с начала?– Да, с тех пор, как ты пришел туда сегодня в первый раз, после полудня.– Я вернулся из Файр Истленд после четырех. Поставил машину в гараж.– Знаю.– К Сильвии я приехал на метро. Меня мучили угрызения совести за мое поведение с Жанной там, на острове. Я был неправ и считал, что обязан извиниться перед ней. Она оставила там свою сумочку. Вот и предлог для встречи. Я взял сумочку и направился на 58-ю улицу. Мне открыл Джонсон. В холле была Анни. Я спросил, дома ли Жанна, она ответила, что Жанна в гостиной… Она меня совсем не ждала. Я ей объяснил, что ничего не изменилось, что я ее люблю и всегда буду любить. Жанна встала и мы обнялись. Она только повторяла: «Как мне тяжело!» и плакала. В этот момент и вошел Ронни.Слушая Билла, я думал о сержанте Транте. Как он воспримет это? Ведь слова Билла были единственной бронёй против нависшей угрозы.– Если бы ты видел его! – продолжал Билл. Он вел себя, как сумасшедший: кричал, визжал, топал ногами. Он говорил отвратительные вещи о Жанне… и… обо всех. Боже мой! Как мне хотелось его ударить! Но Жанна не дала мне этого сделать. Она приказала мне уйти, сказав, что так будет лучше. Объяснять что-либо в такой ситуации не было смысла. Я ушел. Джонсон был в холле и, наверное, все слышал. Он мне открыл дверь. Я долго бродил по улицам без всякой цели и боялся, что сойду с ума. Мне нужна была моральная поддержка, и я вспомнил о Сильвии. Потом я подумал о Петере и Ирис. Они всегда понимали меня. Было около семи часов. Я пошел с намерением все им рассказать. Но они обедали, тут же была прислуга, и я ничего не смог сказать. Мне пришла в голову мысль, что я ни на кого не могу опереться. Это дело касалось только меня и Жанны. Я понял, что поступил, как трус, оставив Жанну в такой тяжелой обстановке. Мне необходимо снова вернуться на 58-ю улицу и все выяснить. Это единственный выход для нас с Жанной. Я должен был вернуться туда и забрать ее. Я сознавал, что, если оставлю ее с этой скотиной и она уступит ему, я потеряю ее навсегда. Я уже собрался уходить, как вдруг вспомнил о револьвере Петера. Ты не можешь себе представить, в каком состоянии был Ронни. Как он угрожал, как орал, что позовет полицию. Я подумал, что на всякий случай лучше прихватить оружие. Вытащить его из ящика было делом одной минуты. Едва я успел положить револьвер в карман, как в комнату вошла Ирис. Она спрашивала меня о чем-то, но я уклонился от разговора, чтобы не терять времени, и ушел.Он помолчал немного, затем продолжил:– Даю тебе честное слово, что я совсем и не думал воспользоваться револьвером. Я взял его просто так… на всякий случай. Вернувшись на 58-ю улицу, я позвонил и… открыл мне сам Ронни. От неожиданности я растерялся. Он смотрел на меня так, словно не верил своим глазам, что я осмелился снова прийти. Он крикнул: «Убирайся отсюда сейчас же!» Его вид привел меня в бешенство. Я ответил, что должен повидаться с Жанной и забрать ее из этого дома. Выхватив револьвер и угрожая им, я втолкнул Ронни в холл. Я даже не знал, заряжен ли револьвер. В гостиной сидела Жанна; я выпалил: «Жанна, теперь ты сама понимаешь, что так продолжаться не может. Пойдем со мной!» Она взглянула на револьвер, страшно рассердилась и сказала: «Отдай это мне сейчас же!» Очевидно, я был не в себе, но она сказала это таким тоном, что я отдал ей револьвер и она бросила его на стол. Ронни накинулся на меня, бил, а Жанна закричала: «Билл, уходи отсюда!» Я чувствовал боль от побоев, но ответить не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37