е. все, что было моложе Бодлера, не встречало его одобрения.
– Я вспоминаю биеннале! Помнишь того содомиста, который рядом с Бевилаква ла Маза на площади Св.Марка выставлял фотографии своих непристойностей? Воткнулся головой в коровий зад и назвал композицию «В российской глубинке». Как же, художник! Я этого не выношу!
Он нервно передвигался из стороны в сторону. Наконец, остановившись перед Вандой, он поднял указательный палец.
– Так не пойдет!
– Что не пойдет? – спросила она.
– То! – отрезал Радомир. – То! Твоя странная связь! Ты ставишь себя в жалкое положение. Подумай, ведь ты человек с высшим образованием.
Ванда поняла, что теряет терпение. Она набрала в легкие воздух, но Радомира было не остановить.
– Вандуция, если даже учесть, что ты приехала из Неаполя, все-таки ты не первый день живешь в Венеции, и пора бы знать, какой репутацией здесь пользуются гондольеры. О художественных амбициях я не говорю.
Ванда удивилась. Впервые Радомир назвал ее так ласково. Но она тут же решила не поддаваться, со стариками надо держать ухо востро. Он еще что-то говорил, но она думала о Примо. Они съездили на велосипедах на пляж Альберони и искупались там. После приключения в хижине 104-летнего рыбака у них была пора брачных танцев, когда высшей точкой наслаждения были объятия и нежные поцелуи в щеку. Странно, но ей нравилось это медленное сближение. Порой ей даже казалось, что спокойная жизнь в Палаццо Дарио наступила благодаря вовсе не магу Александру, а их с Примо нежности. Обязательно надо позвонить отцу и спросить, может ли волшебство любви быть связано с победой над проклятием. Конечно, Радомиру рисовались совсем иные отношения между ними: секс в гондоле, секс на велосипеде, секс в сараппа шалаш (ит.).

…
Радомир пристально смотрел на нее.
– Ты опять плавала? – строго спросил он. – Опять в Альберони?
– Нет, – солгала Ванда. – У Примо есть сараппа в «Эксцельсиоре». Первый ряд.
Радомир скривил губы.
– Не знал, что «Эксцельсиор» пал так низко. Как меняются времена.
Появление Марии, размахивающей «Gazzettino», остановило поток его стенаний. За ней семенил любопытный Микель. Мария напрочь была лишена какой-либо чувствительности и совершенно не обратила никакого внимания на расстроенные чувства Радомира, а потому и не дала ему продолжить монолог об эротике в искусстве, жизни и в первую очередь в гондолах. Ванда была благодарна Марии за это спасение.
– Кто-нибудь читал «Gazzettino»? – спросила Мария.
Ответа не последовало.
– Мага Александра арестовали.
– Нет! – воскликнули все.
Мария аккуратно развернула газету, разгладила ее и замолчала.
– За что? – спросила Ванда.
– Он арестован на рыбном рынке, – ответила Мария.
– «На рыбном рынке» – это не причина, – сказала Ванда.
– Что он еще выкинул? – спросил Радомир.
– Возбуждение общественных беспорядков, – сказала Мария низким шепотом, который она приберегала для самых неприятных новостей. – Его арестовали за возбуждение общественных беспорядков.
– Нет!
– Его задержали в общественном туалете, так написано, – сказала Мария.
Ванда разразилась смехом, Микель – слезами.
– Если уж он в свое будущее заглянуть не может, что говорить о нашем, – сказал Радомир.
Мария с наслаждением прочла:
– «Маг Александр, настоящее имя Элио Кильман, задержан полицией в общественном туалете недалеко от моста Риальто, куда он зашел в сопровождении другого мужчины. Он был застигнут в момент порочаной близости с гражданином Шри-Ланки. Его обвиняют в эксгибиционизме. В течение последних месяцев он совершил в Венеции несколько непристойных акций. Его жертвами часто становились влюбленные пары, перед которыми он появлялся в обнаженном виде»…
– Искусство! – воскликнул Радомир. – Вот истинное искусство! Полароидные снимки с голого Александра, и он уже созрел для биеннале!
Микель всхлипнул.
– «… маг, которого в тот же вечер видели в Палаццетто Пизани, где он работал в качестве ведущего на мероприятии для группы служащих компании „Фиат“, премированных поездкой в Венецию, отвергает все обвинения. „Это недоразумение“, – сказал Александр. Его дело ведет комиссариат Сан Марко. Группа служащих выражает надежду, что разбирательство закончится административным предупреждением. Популярный маг, получивший известность в передаче о трактовании снов „Сон это реальность“ на канале „Телепадова“, уже выступил на первом слушании. Процесс предполагается начать через двадцать дней. До того времени маг будет находиться под домашним арестом».
– Их акцию можно было бы назвать «Венеция. Нудизм», – проскрипел Радомир.
– У твоего амбициозного друга тоже нашлась бы подходящая идея, а, Ванда?
Микель высморкался.
– Мне это смешным не кажется. Это недобрый знак, – прошептал он.
– Что тут скажешь? Мне при одной мысли о впустую потраченных деньгах дурно становится, – сказал Радомир.
– Я это предчувствовала, – сказала Мария. – Он все время тайком что-то вытягивал из кухонного шкафа. Весь фенхель потаскал, все сковородки сахарным сиропом заляпал.
– Синьор Радомир, – произнес Микель срывающимся от слез голосом, – я ухожу. Предложение графини Ферри…
– Прошу тебя, Микель, сейчас не время для истерик. Нам надо сохранять спокойствие. Ванда, может быть, тебе попробовать обратиться к этой… госпоже Лидии. Только если она берет меньше, чем маг Александр. У нас в запасе еще две недели.
Все с недоумением посмотрели на него.
– Я намерен собрать вечеринку по случаю открытия регаты, – сообщил он.
Ванда заметила, как пьянящая волна от приступа собственной щедрости накатила на Радомира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81