Но жизнь свою прервав своей рукою,Наверное от этого пятнаОсвобожусь. И с жизнию земноюЯ, глупая, расстанусь лишь, верна,Уж ты, довольный, жить как прежде станешьА бедную меня и не вспомянешь».
CCLXXII Обняв ее, в порывистом рыданьеПромолвил Африке: «Безумец я,По я ль тебя покину на страданьеОдну, любовь нежнейшая моя?Нет, за любовь ты дай мне обещанье:Исчезнет мысль несчастная твоя,Иль раньше на меня наложишь руки,Чтоб мига мне не жить с тобой в разлуке.
CCLXXIII Немыслимо отныне разлученьеС тобою, милая». И целовалУста и лик — небесное виденье,И слезы глаз прелестных вытирал,И молвил: «В самом деле порожденьеТы райское», — и кудри ей ласкал,И, встав, сказал: «Кудрей столь золотистыхНе видано — и столь прекрасно чистых.
CCLXXIV Год, месяц, день и час благословенны,То время, место, где сотвореноВсе: этот лик, столь дивно совершенный,И тело, мудрой стройности полно.Когда же кто искал во всей вселеннойИ в небесах высоких — все равно, —Где сонм богов святой, — и там не снитсяКрасы такой, чтобы с твоей сравниться.
CCLXXV Ты ясный светоч всех благих деяний,Как и живой источник красоты!Исполненная чистых обаяний,Единственное средоточье тыВсех доблестей, души высоких знаний, —И путь мне указуешь с высоты!Ты сладостна, нежна, бела — не все лиДостоинства красой тебя одели?!
CCLXXVI Так как же не желать — какою силой —Вкусить столь совершенной красоты,Как томная, в задумчивости милой,Ты, Мензола, вне всех сравнений, ты?Зла и намек бежит тебя, постылый,Не мучь меня, избавь от тяготы.Свершенное не может не свершиться —Так можно ль мне с тобою разлучиться?
CCLXXVIT И сделай же, мольбе моей внимая,Как мудрая, возьми из всех частейТы лучшую — и да исчезнет злая,Испуганной душой воспрянь скорейИ обними меня, о дорогая,Как я тебя, душа души моей,Целуй меня сладчайшими устами.Лишь пожелай, услады будут с нами».
CCLXXVIII Амура мощь без устали вязалаСердечко Мензолы клубком речейЛюбезного, и тихо отлеталаЕе печаль; и ясно было ей,Что уж не быть иному. И пылалаОна любовью к Африко сильней —Все той, какою нимфу в нем любила, —И слов его теперь пленяла сила.
CCLXXIX Чуть удовлетворить его хотелаИ шею левой обвила рукой.Но целовать его еще не смела:Сама ему в поспешности такойЕще боялась ввериться всецело.«О глупая, — промолвила. — КакойЯ дам ответ, коль рано или поздноДиана, все проведав, спросит грозно?
CCLXXX Я ни с какою нимфой не посмею,Как прежде, искупаться в ручейкеИ, связана судьбиною моею,От каждой буду ныне вдалеке.Пойдут и обвинят меня пред нею,Узнавши, почему я в злой тоске.Жить одинокой я отныне буду,О том, чего искала, позабуду.
CGLXXXI Убив себя, я знаю, прегрешеньяМне не избыть нимало, все равно;И ведь не соверши ты преступленья,То не было б и мной совершено.И будь обратного я убежденья,Мне б и до завтра не было даноДожить: я за столь грешное деяньеДостойное несла бы воздаянье,
CCLXXXII Но так твои благие утешеньяПреобразили вдруг всю мысль мою,Связали клятвенные уверенья,Что всю решимость гордую своюЗабыла я. Но что до рассужденья,Чтобы пробыть со мной, — не утаю:Нет, ни за что! Тебя уйти принужу.Тут — грех на грех — и выйдет все наружу.
CCLXXXIII Да ведь тебя, конечно бы, узналиВсе нимфы, видевшиеся с тобойВ тот день, и прямо бы уж растерзали,Убили бы, узнав, кто ты такой.Поверили б они тебе едва ли,Что не знаком из них ты ни одной;А я сказала б каждой встречной смело,Что в нашей схватке я, мол, одолела.
CCLXXXIV Тем более что всякого общеньяУж буду избегать по мере сил.И, юноша, не отвергай моленья:Ты невозвратного меня лишил, —Оставь меня. Нести мои томленьяДай мне одной. Мне свет не будет мил,Но буду жить — и душу успокою.О, сделай так, молю тебя с тоскою!»
CCLXXXV Конечно, понял Африке прекрасноИз этих слов, что уж своим огнемАмур пылать ее заставил властно,Но легкий стыд лишь ставит на своем.И, видя все, как па ладони, ясно,Сказал себе: «Отсюда не уйдем,Пока с тобой еще не потолкую,И запоешь ты песенку другую».
CCLXXXVI Потом он молвил ей среди лобзаний:«О сладостные, милые уста!О лик прекрасный, всех моих желанийЕдиная цветущая мечта!Ты — женщина, одна из всех созданий,Что в жизни мне, как божество, свята!Я, глядя на тебя, воскрес душою:Взяв лучшее, ты небрежешь тщетою!
CCLXXXVII Но в силах ли, любя настолько страстно,Перенести разлуку я с тобой?Один — я умираю повсечасно,С тобой — взнесен блаженною судьбойПревыше всех желаний полновластно!Но ведает Амур, какой тоскойТомится жизнь моя и дни, и ночи,Когда не светят ей вот эти очи!
CCLXXXVIII Но, скажем, пусть я мог бы удалиться,Как ты велишь, — тогда снести ли мне,Что думой одинокою томитьсяОсуждена ты по моей вине?И нашей встрече уж не возвратиться!Так жизнь моя, несчастная вполне,Таким страданьем миг наполнит каждый,Что будет смерть моей единой жаждой.
CCLXXXIX Но, раз не хочешь ты, чтоб я с тобоюОстался тут, пойти бы ты моглаЗдесь недалеко в домик мой со мною.И с матерью б моей ты там жила,И назвала б она тебя родною,Как милую бы дочку, берегла,И так же бы отец. Избушка нашаС невесткой полная была бы чаша».
ССХС «Нет, ни за что так делать не должна я, —Сказала Мензола. — Идти с тобойВ твой дом! Нет, грех мой тяжко искупаяСмиренной, покаянною мольбой,Крушиться буду, грешница такая.И прежде смерть моя придет за мной,Чем к людям покажусь на свет я божий,Венок утратив светлый и пригожий.
CCXCI He с тем пошла Диане вслед я смело,Чтобы вернуться в мир любой ценой.Когда б за прялкой я сидеть хотелаУ матери иль мужнею женой,Далеко увело б такое делоС пути, что мне открыл отец родной,Меня любивший крепко. ПокрывалоДианино пять лет меня спасало.
CCXCII И вот молю — напрасно ли моленье?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23