XLII Амур, с его обычною повадкой,Хотел огонь страдания раздуть,Вдруг юноше как будто отдых краткийДавал, чтоб вновь пылала жарче грудь.И цепью все тягчайшею украдкойЕго сковать старался как-нибудь,Умея разжигать своею властьюОгонь страданья вместе с нежной страстью.
XLIII И ночью раз имел во сне влюбленныйВидение: в слепительных лучахЖена явилась ярко озаренной,И мальчик обнаженный на руках,С колчаном, с луком; вмиг, разгоряченный,Достал стрелу и целит впопыхах.Жена сказала: «Погоди, сынишка,И торопиться надо без излишка».
XLIV И к Африке она оборотиласьИ говорит: «Скажи, что за напасть?Что за печаль? И в мыслях помутилосьИз-за чего? Иль выпало на частьПерепугаться Мензолы? Явилась —Что ж не возьмешь над сердцем девы власть,Но, словно трус, от грусти и печалиПоник? Лови любовь в ее начале!
XLV Вставай скорей! Ищи ее ты в долах,Ищи в горах — её ты уследишь,Веселую среди подруг веселых,В лесах дремучих милую узришь.Хоть на бегу и нет меж них тяжелых,Уверен будь — ее ты победишь.Дианы ж нечего тебе страшиться:Издалека не скоро возвратится.
XLVI
Тебе я помощь обещаю, зная:Противиться никто не в силах ей;Вот этот сын мой, выстрелить желаяИз лука, делал волею моей.Я ведаю — и власть моя такая,Чтобы помочь наукою своей.Все — и Юпитер с многими богамиПротив нее бессильны были сами».
XLVII Потом рекла: «Мой сын, скорей за дело!Уверь его в могуществе своемПылающем, и лед взломи всецелоВ его груди и в сердце ледяном.Ну, делай, сын мой, как тебе велела,Как можешь ты». И вот — в пылу такомЛук мощно натянул Амур руками,Что, выстрелив, сошелся он концами.
XLVIII Пощады! Поздно. Глубоко вонзиласьВ грудь Африко стрела — он ощутил, —Прошла насквозь, и сердце раздвоилось,Так что, проснувшись, грудь рукой схватил,Как будто в ней стрела остановилась.Глубок и узок ход кровавый был.Глядит: ведь с мальчиком жена взирает,Как, ею пораженный, он страдает.
XLIX Но нет ее. Она из глаз пропала,И оборвался ею данный сон,А раненое сердце все стучало,И боль жила. И тотчас вспомнил онЛюбимую, какою покидалаОна ручей. И в сердце обновленПрелестный образ, неизменно милый,И в сердце он остался с чудной силой.
L И молвил он: «Жена, я полагаю,Венера с сыном. Их увидел я.И если речь богини понимаю,Мне обещала, что вся боль моя,Какою я от Мензолы страдаю,Вскипит ив ней. Так. Лишь бы нимф семьяБыла подальше, — я решаюсь: ею —Любовью ли иль силой — овладею».
LI Так в нем опять желанье запылало,Наполнив грудь. Он Мензолу решилРазыскивать во что бы то ни стало,Пока найдет. И день уж наступилСвершенья помыслов. Так жадно ждалоЖивое сердце! Одинокий пылНе в силах умерять, к желанной целиОн из дому спешит — к ручью Аквелли.
LII Вновь повздыхал, здесь посидев немного;«Отсюда, — молвил, — раненному в грудьСтрелой любви, мне был назначен строгоИ слез, и воздыханий новый путь».Сказав, пошел, и от ручья дорогаВела его на холм. Боясь вздохнуть,Глядел и слушал, силясь в напряженьеПочуять каждой нимфы приближенье.
LIII Так, подымаясь, он пустился в горы,К единой цели устремлен, легок,Подняв чело и напрягая взоры,Чтоб ясно видеть каждый уголок,А ноги наготове, быстры, скоры, —Мгновенно бег ли нужен, иль прыжок.Листок ли чуть на ветке шелохнется, —Уж он бежит: не нимфа ль попадется?
LIV Но, шутками такими утомленный,Какою-то обманною игрой,Все нимф не видя, юноша влюбленныйПред новою высокою горойПодумал вдруг: «Куда, ошеломленный,Карабкаться я буду, сам не свой?Ведь это третья? Нет, иной дорогойТеперь пойду, вот этою, отлогой».
LV И, повернув па Фьезоле, унылый,Долиною задумчиво бредет,Все в поисках своей дикарки милой,Виновницы печалей и забот.Нет полумили — движим чудной силой,В укромном месте, между двух высот,В долинке малой — вдруг услышал пенье.И видит нимф — желанное виденье!
LVI К долинке той приблизившись немного,Вот ангельский он голос уловилИ два других. Он замер. Длани строгоСложил крестом; колена преклонил,Склонясь смиренно; тихо молит бога —Юпитера: «О, если б ты хранилТут Мензолу — и, благ, меня подвигнул,Чтобы с другими я ее настигнул!»
LVII Тот, кто, поймать кузнечика желая, —Как длинен, редок, легок шаг! — идетБез шороха. Походка вся такаяБыла у Африко меж тех высот,Где шел он, пенью нежному внимаяИз той долинки. И, пройдя вперед,Вот он увидел жадными глазами —Дубок колеблет легкими ветвями.
LVIII Сокрытый, смотрит и подходит к цели:Отсюда шел напев — и не затих;Три милых нимфы вместе песню пели;Одна стояла, возле две других,В канавку ножки опустив, сидели —Как нежны, белы были ножки их!Они, поникнув, ножки тихо мыли,И пели, и на птичек походили.
LIX Та, что стояла, ветви соплеталаИ тем венцом украсила чело,Кудрями светлыми под ним сияла, —Уж солнце их ласкало, а не жгло.Потом подруг венками увенчалаГустыми, пышными; легко, светлоКос несплетенных пряди разметалисьИ с ветками зелеными сплетались.
LX И в мыслях Африке одно звучало:«Ведь Мензолы меж ними нет моей».И к ним его все ближе привлекало,И разгоралась боль еще больней.«Венера, — молвил, — ты мне обещала,Но все не вижу милости твоей.Что делать мне? Себя я им открою,Спрошу, как свидеться мне с их сестрою».
LXI И юноша, открыться им решая,Выходит к нимфам и, ступив вперед,Смиренно, робко, голос понижая,Умильную такую речь ведет:«Диана, ваша госпожа благая,Вас твердыми и стойкими блюдет,О нимфы милые! Но не бегите,Вас умоляю, мне хоть миг внемлите.
LXII Ищу одну из вашего я строю,Что Мензолой, я слышал, названаИ будет узнана из вас любою.Уж месяц — мне не встретилась она,Ищу, плененный гордою красою,-Она бежит, суровости полна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23