Ц И что?
Ц Перед смертью сказал Истину мне. Что тут непонятного?
Ц Все тут непонятное, Ц она начала медленно закипать. Не хочет говорить
Ц никто его за язык не тянет, но зачем душу выматывать?
Ц Интересно тебе, что сказал… Всем интересно, Ц он передернул плечами и
тихо заговорил. Больше для себя, чем для Донаты. Ц Мог ведь сказать что уг
одно: гору золота, новый дом, здоровья для матери, в конце концов… А он, Ц г
олос прервался. Парень молчал собираясь с силами. Ц Сказал: всю жизнь ход
ить тебе по дорогам, не зная покоя… Вот так. Легко, думаешь, смириться с Ист
иной? Я ведь как все хотел… Семью, детей… Как обухом по голове, Ц он прикус
ил нижнюю губу и стал совсем молодым: года на два ее старше, не больше.
Донате вдруг захотелось его поддержать.
Ц Плюнь, Ц веско сказала она. Ц Какое дело тебе до отца, раз он так с тобо
й обошелся. Живи, как знаешь. Может, невзлюбил тебя покойник, вот и пожелал
злого. Его зло к нему же обернется, даром что после смерти. Мало ли какой ст
арик на старости лет из ума выживет, сболтнет лишнего. Скажет: что б ты сдо
х. Старческий ум слаб Ц старик уже и сам не рад, а за себя не отвечает. Что ж
е ты, пойдешь и сдохнешь?
Ц Ты что, с дерева свалилась? Ц по-простому предположил он.
Ц Почему сразу с дерева, Ц буркнула она, и тут же обдало ветром воспомин
аний: стоит она на толстой ветке у самой кроны, а вдали встает роскошный ог
ненно-оранжевый диск Гелиона.
Но тут Ладимир заговорил, и простое устройство знакомого мира переверну
лось для Донаты с ног на голову.

4

Оставалось лишь недоумевать, почему мать ни разу не обмолвилась об истин
ном устройстве мира. Не знала? Нет, она не могла не знать. Она ведь так и сказ
ала перед смертью: «Я не мать, чтобы пожелать тебе вечного счастья». И Дона
та нисколько не сомневалась, что будь она ее настоящей матерью, непремен
но пожелала бы счастья. Она Ц Кошка, а не какой-нибудь человек, который пе
ред смертью собственному сыну желает «не знать покоя».
Теперь становилось понятным и отношение к старикам, и злорадные слова зн
ахарки Наины «захочешь проклятье наслать перед смертью, и ничего у тебя
не получится Ц родственников нет».
Многое становилось понятным. Одновременно простым, сложным и… страшным.

Последнее слово умирающего, адресованное близкому родственнику, стано
вилось Истиной. Становилось его судьбой, его счастьем или проклятьем. Да
леко не каждому случалось изречь Истину. Иные умирали молча, иные болтал
и неумолчно, но перед смертью на них так и не сходило Озарение, позволяюще
е изречь Истину.
Бабушку Ладимира считали склочной старухой. Перед смертью за ней бегала
вся семья, выполняя ни то что желание Ц любой каприз. Боялись, скажет таку
ю Истину, что не поздоровится. Старуха болела долго, угрозами близкого пр
оклятья измучила всех. Да во многих семьях так и бывает. Пугала сильно. Быв
ало, поймает маленькую сестренку Ладимира и шепчет ей на ухо: скажу Истин
у, так вовек замуж не выйдешь, старой девой останешься, будут от тебя мужик
и как от прокаженной шарахаться. Сестренка слезы сдерживает, а старуха с
меется. Мать Ладимира только что ноги ей не мыла да воду не пила Ц за дете
й боялась. А перед смертью на старуху Озаренье нашло, и сказала она Истину
матери Ладимира. «Жить тебе, Магда, долго, и ни разу болеть не будешь». Сказ
ала и умерла. С тех пор мать Ладимира ни разу и не болела, избавилась и от те
х хворей, что с юности мучили.
У соседей по-другому было. Девчонка у них, дочь Мокия, маленькая умирала. Е
е в лесу Кошка задрала. А может, и не Кошка, раньше-то считалось, что обычные
лесные кошки на нее напали. Девчонка мучилась сильно, и знахарка ее не спа
сла. Сохнуть стала, почернела вся. А ночью Озарение на нее нашло, и сказала
Истину. А дело, надо сказать, летом было.
«Мама, Ц говорит, Ц порадуешься завтра, выйдешь во двор Ц а там снег».
Наутро деревня просыпается Ц кругом снег лежит, белый, пушистый. Радост
ь была детворе. А мать ее говорит: привет вам от доченьки моей.
Вот и Наина. Никаких таких способностей, чтобы знахаркой быть, у нее не был
о. Сестра ее в тяжелых родах умирала. Ждали, про новорожденную Истину скаж
ет, а она сестре говорит: будешь знахаркой великой, только ослепнешь навс
егда. Наина, когда услышала, в голос выла. Зрение отдать за дар Тайный Ц ещ
е поищи охотников.
А у Родимира, что через два дома живет, удивительное случилось. Брат у него
был, только с ранних лет в семье не жил. Сорвался с места и уехал с торговым
обозом в город. С тех пор ни слуху о нем, ни духу. Поговаривали, к разбойника
м подался, но доподлинно никто сказать не мог. Много лет прошло, уже и Роди
мир стал забывать, что у него брат был. И вот, представь себе, просыпается о
н однажды, а на столе сундук кованный стоит, а в нем золотишка видимо-неви
димо. Серьги женские, браслеты, кольца, словом, побрякушки разные. Хотел от
деревни утаить, да баба у него болтливая, Пистемеей зовут. Проболталась. Н
аина говорит, если б вся кровь, что за то золото пролита, выступила бы на не
м, так захлебнулся бы Родимир в избе своей.
Правда, не принесло то золото счастья. Повез его Родимир в город Ц кому по
нравится проклятое у себя держать? Повадятся покойники ходить, тут и все
й деревне конец. Да у города его разбойники и порешили. А еще через год к Пи
стемее мужичок хлипкий приходил, да и шепнул украдкой, дескать, помер бра
т Родимира года два назад Ц с ножом под сердцем не больно-то поживешь. А н
аграбленное пропало. Подельники рвали и метали, а толку-то?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86