Когда после обхода Багрий вернулся в ординаторскую, там его ждали ученик
и из подшефной школы. Они пришли пригласить Андрея Григорьевича на «голу
бой огонек», посвященный выпускникам, который состоится сегодня в девят
надцать ноль-ноль.
Багрия часто приглашали на такие «огоньки», и он обычно охотно соглашалс
я, но сегодня… Он спросил, почему на его долю выпала такая честь.
Ц Нам говорили ребята из сорок восьмой, что у вас очень здорово получает
ся, Ц сказала девочка с доверчивыми синими глазами и задорно вздернуты
м носиком. Ц Там, знаете, сколько после вашего выступления в медицинский
пошло? Ц И, не переводя дыхания, спросила: Ц Скажите, у вас какие-нибудь н
аграды есть? Какие-нибудь медали или ордена?
Ц Какие-нибудь есть, Ц улыбнулся Багрий.
Ц Нацепите их, пожалуйста.
Ц А это зачем?
Ц «Огонек» посвящен у нас не только выбору профессии, но и подвигу. И наш
и гости Ц участники Отечественной войны. Многие наши мальчики решили в
военное училище идти, так вот мы…
Ц Ясно, Ц сказал Багрий. Ц Приду. И «нацеплю» обязательно. У меня их, пра
вда, не так много, но, как говорится, чем богаты, тем и рады… Ц А про себя под
умал: «Плакала моя поездка на реку сегодня».
Андрей Григорьевич жил от больницы почти за три километра. Троллейбусом
Ц несколько минут. И остановка совсем рядом. Но он любил ходить пешком: б
ерег эти минуты неторопливой ходьбы и спокойного раздумья.
Неподалеку от центральной фотографии он замедлил шаги. Это была самая лу
чшая фотография в городе. Тут работал Сурен Гогиашвили. Полгода назад, ко
гда Андрею Григорьевичу исполнилось шестьдесят, он, уступая просьбе жен
ы, зашел сюда, чтобы сфотографироваться. Гогиашвили долго возился у свое
го огромного фотоаппарата, установленного на мощных треногах, сделал не
то десять, не то двенадцать снимков, а через некоторое время одна из этих ф
отографий, увеличенная до громадных размеров, появилась в широкой витри
не. Портрет располагался на самом верху и был виден издалека. Андрею Григ
орьевичу было неловко останавливаться и рассматривать свое изображени
е, но, проходя мимо, он всегда замедлял шаг и косился на витрину. Там из добр
отной рамы, чуть повернув голову направо, спокойными, умными глазами смо
трел на мир красивый старик. Багрию все нравилось в этом портрете Ц откр
ытый лоб, почти без единой морщины, густая шапка черных, с редкой проседью
, волос, откинутых назад, черные как смоль брови, прямой нос, волевой рот. Ве
рхняя губа, с мягкой, едва заметной ложбинкой посредине, чуть изогнута. И м
ожет быть, от этого казалось, что серьезное, углубленное в раздумье лицо в
от-вот озарится доброй улыбкой.
Гогиашвили говорил, что этот портрет принес ему на столичной выставке пе
рвую премию.
Да, Багрию нравился этот портрет, потому что на нем был изображен крепкий,
несмотря на годы, полный сил человек.
Ц Здравствуй, Андрей Григорьевич! Здравствуй, дорогой! Ц услышал он рад
остный женский голос и остановился. К нему семенила маленькая, очень под
вижная старушка. Она работала сестрой-хозяйкой в поликлинике, которую Б
агрий возглавлял еще десять лет назад. Ц Давно я тебя не видела, Ц продо
лжала старушка, Ц как поживаешь?
Ц А ничего, милая Анна Степановна, Ц ответил Багрий, прилаживаясь к ее т
ону. Ц Поскрипываем помаленьку. А вы как?
Ц Плоха, совсем плоха, Ц вздохнула старушка и вытерла губы ладошкой. Ц
На пензии я теперь, Ц произнесла она протяжно, словно хотела пожаловать
ся, что вот ее ни за что ни про что горько обидели. Ц Годы вышли, вот и решил
и на пензию меня. Поначалу обрадовалась. Думала, хоть отосплюсь за всю жиз
нь. Где там. Скукота загрызла, тоска зеленая, как перед смертью.
Ц Что за мрачные мысли, Анна Степановна, Ц поспешил успокоить ее Багрий
. Ц Это с непривычки у вас тоска. К покою тоже привыкать надо. Ничего, пройд
ет немного времени, и все станет на свое место.
Ц Нет, не станет уже, Ц вздохнула старушка. Ц Не станет. Не уговаривай т
ы меня. Ц Она помолчала немного, опять вытерла губы. На этот раз платочко
м. Спросила тихо, настороженно, будто боялась ненароком обидеть: Ц А ты р
аботаешь или тоже на пензии маешься?
Ц Работаю, Ц вздохнул Багрий. Ему стало вдруг неловко перед этой старуш
кой, которая вынуждена «маяться на пензии», тогда как он, хоть и старше ее,
продолжал работать.
Ц И работай, Андрей Григорьевич, Ц как бы успокаивая, тронула его за рук
ав своей ладошкой Анна Степановна. Ц И работай, пока ноги носят, пока гла
за глядят, пока работается. До свидания. И чтобы никогда тебе горя не знать
, беды не ведать.
Ц Спасибо, Анна Степановна, Ц искренне поблагодарил ее Багрий.
Он еще долго глядел ей вслед, пока она не вошла в троллейбус. Потом вздохну
л и пошел дальше. Вздохнул потому, что встреча с бывшей сестрой-хозяйкой в
ызвала в памяти безрадостные воспоминания.
Он много лет заведовал той поликлиникой по совместительству. Работа не о
тнимала много времени и, самое главное, доставляла радость. Поликлиника
считалась одной из лучших. Потом Ц черная полоса. Багрий долго не мог пон
ять, почему здравотдел вдруг стал обходить его своим вниманием. Сначала
не понравился отчет Ц и то не так, и это плохо. Потом сестер стали все чаще
и чаще отвлекать на общественные работы: дежурства на пляже, на стадионе.
Санитарок тоже отправляли вне очереди то на уборку овощей в соседний сов
хоз, то на другие работы. И с врачами Ц то же: нужно план выполнять по специ
ализации Ц берут из его поликлиники. И поликлинику стало лихорадить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113