Не то что
в переполненном трамвае или в набитом до отказа автобусе.
В тот же день переговорил с Ватажковым Ц он тогда секретарем парткома р
аботал. Пригласили председателя завкома. Потом собрали «комсостав». И на
собраниях с рабочими обсудили. Идея понравилась. Еще бы, свой город! И где?
Рядом с заводом…
Однако те, от кого зависело это строительство, уперлись. Чтоб такой жилма
ссив Ц и рядом с заводом. Ни за что! А вдруг… Но разве мало предприятий пря
мо в городе. И какое это имеет значение при современном уровне техники? Ст
оило отвести одно «а вдруг», как тут же возникло другое Ц «а что, если». Ни
жневербовская ГЭС всего в семидесяти километрах. Плотина подпирает цел
ое море. «А что, если это море ринется сквозь проран. Крамольный-то под вод
ой окажется. Думать нужно, Тарас Игнатьевич!»
Подумали, подсчитали. Ничего страшного не случится. Вода в реке поднимет
ся до такого-то уровня, зальет всего лишь первые этажи. Дома превратятся в
островки спасения.
Больше всех выпало на долю Ватажкова. Он умудрился находить доказательс
тва одно убедительнее другого.
Ц Не город будет, а санаторий. Воздух круглый год как на курорте. Река ряд
ом. Пляж такой намоем Ц из Евпатории приедут к нам купаться.
Казалось, все «а вдруг» и «а что, если» были отметены, но разрешения на стр
оительство жилмассива добиться никак не удавалось. Все попытки Ватажко
ва и Бунчужного наталкивались на сопротивление «отцов города».
Ясность внес Ширин. Однажды он без доклада влетел в кабинет Бунчужного и,
пылая возмущением, прямо с порога начал:
Ц Вот где, оказывается, собака зарыта, Тарас Игнатьевич! Знаете, что они н
ам предлагают? Заречный район застраивать Ц не больше, не меньше.
В любом старом городе есть свой «тяжкий крест». Таким «крестом» у исполк
ома был Заречный район. Одноэтажные домики на немощеных улицах, весной и
осенью Ц грязь непролазная, ни проехать, ни пройти. Вот «отцы города» и р
ешили избавиться от этого «креста» с помощью судостроительного: кому же
и подымать такое, как не нашему судостроительному, кому еще под силу снес
ти начисто все Заречье и поставить на этом месте новый, современный жилм
ассив?
Конечно, Заречный район Ц место неплохое и не за тридевять земель от Кра
мольного. Но и не рядом ведь, а значит, снова трамваи, троллейбусы, автобус
ы, часы «пик», пропади они пропадом.
«Схлестнулись» на партактиве. Ватажков выступил тогда спокойно, убедит
ельно и в то же время горячо, страстно. Собственно говоря, именно его высту
пление тогда все и решило. «Удивительно, как он умеет словом за живое брат
ь, Яков Михайлович», Ц подумал Бунчужный.
Тарас Игнатьевич посмотрел на спидометр. Если так, не торопясь, ехать, и оп
оздать можно. «И откуда это у меня Ц как только задумаюсь о прошлом, всег
да скорость снимаю». Он нажал на акселератор. Машина сразу же набрала ско
рость. Шоссе казалось теперь эластичным, будто не полоса асфальта, а широ
кая, упругая резиновая лента мягко пружинит под колесами. Справа и слева
до самого горизонта раскинулась неоглядная степь, и эта степь медленно в
ращается Ц слева по часовой, а справа против часовой стрелки.

26

Утро выдалось погожее. Небо на рассвете было совсем чистое. Потом его зат
януло облаками. Легкие и светлые, похожие на застывшую пену, они тесно жал
ись друг к другу, что-то напоминая Багрию. Он долго силился вспомнить, что
именно, и не мог. Потом вспомнил Ц ледоход. В детстве. Ранний мороз сковал
реку, затем потеплело, низовой ветер взломал лед. Короткая оттепель смен
илась морозом. Утром отец пошел на реку и взял с собой Андрея. Ярко светило
солнце. Припушенные первым снегом льдины едва заметно двигались вниз по
течению. Белые, казалось невесомые, они прижимались друг к другу, будто бо
ялись плыть в одиночку.
Сейчас облака напоминали Багрию те льдины. Просветы между ними темнели с
иневой. Только там, где за облаками стояло солнце, синева светлела, и облак
а тут были особенно яркие, свет от них шел очень мягкий, спокойный. Казалос
ь, от этого мягкого света все вокруг затихло: деревья, птицы, даже лягушки
на озере.
«Хорошо, наверное, сейчас рыба берет, Ц подумал Багрий. Ц Жаль, не удалос
ь уговорить Тараса Игнатьевича поехать на рыбалку. А ему надо бы с самим с
обой побыть наедине. Слабого человека одиночество гнетет, лишает покоя,
иногда надолго выбивает из колеи. А сильного успокаивает, делает крепче…
На озере, против расщепленного молнией тополя, хорошо берет плотва. И оку
нь попадается…»
…Приятная это работа Ц подвязывать виноградную лозу. Есть какое-то вол
шебство в этой старой, как мир, и всегда молодой работе, что-то неповторим
ое в прикосновении к свежим молодым побегам.
На винограднике Андрей Григорьевич все делал сам. Высаживал саженцы. На
зиму заботливо укрывал кусты. Осторожно, чтоб не повредить, открывал вес
ной. Виноградный куст любит уход. Есть, правда, и неприхотливые сорта Ц «
лидия», например. Но Багрий любил и с ней возиться. Ему нравилась «лидия»
Ц и буйный рост ее, и форма листа, покрытого снизу белым нежным пушком. И п
лоды со своеобразным вкусом нравились. Тарас Игнатьевич как-то сказал:
Ц Чудесная у вас «лидия», Андрей Григорьевич. Какой-то удивительный сор
т. Обязательно возьму несколько саженцев: напротив нашей заводской поли
клиники Ц глухая стена. Плохо она смотрится на фоне цветников. Вот я и за
тяну ее виноградом.
И он взял несколько саженцев. Потом рассказал:
Ц Ну и гонит лозу. Я интереса ради проверил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113