В такие дни на прием к директору мог прийти кто х
отел. Тарас Игнатьевич никому не отказывал и был как-то по-особенному доб
р. Многие нарочно откладывали свои дела к нему на такую субботу, надеясь, ч
то просьба их будет наверняка уважена. Правда, Бунчужный предпочел бы, чт
обы сегодня был четверг. Самый обыкновенный четверг, когда собирается де
када и можно пригласить весь «комсостав» Ц заместителей, начальников о
тделов и цехов Ц поделиться новостями, обсудить планы в связи с предсто
ящим торжеством. Но сегодня была «черная» суббота, и Тарас Игнатьевич ре
шил провести ее как всегда Ц начать с приема. А жаль, он любил свой «комсо
став» Ц каждого сам растил.
В свое время, подписывая приказ о назначении Бунчужного директором заво
да, министр сказал:
Ц Со специалистами там плохо, Тарас Игнатьевич. Но чем сможем, подсобим.
Ц Он вздохнул: Ц С оборудованием сейчас и то легче, чем со специалистами
.
Однако Тарас Игнатьевич решил, что выпрашивать в министерстве специали
стов он не будет: хорошо знал, что представляют собой спецы, кочующие с одн
ого производства на другое по разным причинам Ц то директор сволочь по
пался, то обещали четырехкомнатную квартиру, а дали двухкомнатную, и та з
а тридевять земель от завода… Лучше своих выпестовать. И он принялся выи
скивать среди рабочих, техников и мастеров «специалистов управления». С
лучалось, и не на ту лошадку ставил, но чаще всего не ошибался. Было у него о
собое чутье на таких. Он посылал их на другие заводы набираться опыта. И на
зарубежные командировки не скупился. «Гнал» учиться Ц сначала в техни
кум, а если человек оправдывал надежды Ц в институт. Однажды министр спр
осил:
Ц Ты как итээр комплектуешь, Тарас Игнатьевич? Потихоньку с других заво
дов переманиваешь, через нашу голову?
Ц У меня своя академия, Ц ответил Бунчужный. Ц Хорошего работника умн
ый директор не отпустит, а бездельники мне и даром не нужны.
Ц Не переманиваешь, значит? Ц хитровато прищурился министр. Ц А Ватаж
ков?
Ц Исключение. По старой фронтовой дружбе. К слову, толковую мысль он пода
л: институт нужен. Свой. Вечерний. Очень уж накладно отправлять парней в др
угой город на пять лет, если можно все премудрости дома постичь. Без отрыв
а от производства. До войны ведь был институт.
Ц А что, разумно… Очень разумно! Кстати, как он там, Ватажков?
Ц Комиссарит. Будто всю жизнь только то и делал, что комиссарил на таком
посту. На месте Ватажков.
Да, у Бунчужного была страсть самому растить свой «комсостав», готовить
свои руководящие кадры, людей толковых, деловитых. Терпеть не мог заседа
тельской суеты, мастеров парадного трескословия. Такие наобещают с три к
ороба, а как до дела дойдет Ц в сторонку. «Мы, мол, люди маленькие. С него сп
рашивайте, с директора. У него власть». Сыпать обещаниями направо и налев
о они люди не маленькие, а ответ держать… Он распорядился собираться раз
в десять дней. Такие совещания назывались декадами. Потом жизнь заставил
а собираться чаще. Раз в неделю. По четвергам. Но по традиции эти совещания
продолжали называть декадами. Они проводились в строго определенные ча
сы, приходить раньше считалось дурным тоном. Опоздания не допускались. В
от и приходили все Ц минута в минуту. Бунчужный считал, что так и только т
ак должны собираться на деловые совещания деловые люди.
Тараса Игнатьевича больше всего тревожил сейчас лайнер, который торчал
у ворот в док-камеру на тележках вместо того, чтобы стоять уже на воде у до
строечного пирса. В ответе за это был его заместитель по производству Ло
рдкипанидзе. Тарас Игнатьевич позвонил секретарю и попросил разыскать
Лорда.
В кабинете все осталось так, как было перед его отъездом. За тем, чтобы зде
сь никто не смел «хозяйничать», ревниво следила его бессменный секретар
ь Ц уже пожилая женщина. Она работала тут еще до его прихода.
Кабинет у него был тогда маленький. И приемная была совсем крохотной. А се
йчас… Сейчас приемная стала просторной, комфортабельной. И кабинет Ц б
ольшой, «министерский». Паркет из дубовых плиток разных тонов, умело под
обранных. Строгая темная панель полированного дерева. И такого же дерева
Ц большой директорский стол со специальной приставкой для телефонов.
И второй Ц узкий, длинный, расположенный слева от двери. За этим столом о
бычно и проходили декады. Рядом с дверью, на стене Ц большая карта завода
, весь Крамольный остров.
Начертана эта картина была как-то шиворот-навыворот, так, что север получ
ался внизу, а юг сверху. На этой «южной» стороне черной тушью были очерчен
ы причалы, главный затон, док-камера, второй затон… Бунчужный уже привык к
такому расположению карты, хотя все на ней шло вразрез с приобретенными
еще в школе географическими представлениями. Жилищный массив, захватыв
ающий часть большого озера Хустынки, был выведен контрастной пунктирно
й линией в многоугольник. Когда рисовалась эта картина, жилмассива не бы
ло. Он существовал только в мечтах директора.
Бунчужный повернулся к своему знаменитому ПДП АСУП Ц персональному ди
ректорскому пульту автоматической системы управления производством, к
оторый стоял рядом с телефонами. Это была новинка, созданная умельцами ц
еха электрорадиоавтоматики. ПДП представлял собой вертикальный щит со
множеством кнопок. Сверху Ц экран, похожий на телевизионный. Нажимаешь
кнопку, и на экране вспыхивают цифры Ц количество металла на складе, зап
асных частей, выполнение плана на любом участке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113