Ц Мы все знаем, Сергей Романович, Ц произнес он. Ц Мы все знаем. И я, и Тан
я.
Ц Ну, и как Таня?
Ц Вы же знаете мою Таню. Она если что одобряет, то всей душой, всем сердцем
, а если осуждает… У меня все проще, я не верю Ц и все.
Ц Во что не верите? Ц спросил Гармаш не то растерянно, не то удивленно.
Ц В то, что Галина Тарасовна могла такое. И никто меня не убедит.
Ц Даже я?
Ц Даже вы. Не нужно ли вам чего?
Ц Спасибо, Гриша. Пока ничего не нужно.
Ц Я на заводе. Если что понадобится, позвоните. Комсоргу. На стапель. Запи
шите номер. Ц Он продиктовал номер. Ц Меня сразу же разыщут. И знайте, что
в моем лице у вас всегда есть самый верный друг.
Ц Спасибо, Гриша, Ц еще раз поблагодарил Сергей.
Он долго ходил по комнате, потом зашел в спальню, прислушался к дыханию Га
лины, снова вернулся в кабинет, не зная, куда себя девать. Опять зазвонил т
елефон, он поспешил снять трубку, чтобы шум не разбудил Галину. Звонили др
узья, знакомые, бывшие сотрудники. Одни Ц чтобы выразить свое соболезно
вание, другие Ц чтобы услышать какие-нибудь подробности, третьи просто
так, из любопытства, не решаясь спросить о том, главном, что заставило их п
однять трубку. Людмила Владиславовна вежливо поздоровалась, выразила С
ергею сочувствие по поводу смерти Валентины Лукиничны и попросила пере
дать Галине Тарасовне, что она может пока не выходить на работу: ей положе
н трехдневный отпуск в связи со смертью матери.
После нее позвонила какая-то женщина. Спросила, чья это квартира, дома ли
доктор Гармаш, и, узнав, что дома, сказала:
Ц Пусть подойдет к телефону.
Ц Кто ее просит?
Ц Это не имеет значения.
Ц Она спит.
Ц Ага, спит. Когда проснется, передайте ей, что она дрянь и паскуда и что пр
и встрече я плюну ей в глаза.
Первым порывом Сергея было выругаться, но он сдержался.
Ц Я ей этого передавать не стану, Ц спокойно ответил Сергей.
Трубка несколько секунд возмущенно дышала, потом сказала:
Ц Ненормальный идиот, Ц и злобно щелкнула.
«Нормальный идиот Ц это идиот, Ц подумал Сергей, Ц а ненормальный иди
от? Какая чушь лезет в голову. Все это уже было. Все это уже тысячу раз было.
Не помню только, с кем и где. Но все равно, это настолько избито, что я не поз
волил бы себе использовать такую деталь в книге. А вот в жизни… Может быть
, не отвечать на телефонные звонки? Нет, этого нельзя».
Романов долго колебался, прежде чем позвонить. Но позвонить надо было, и о
н решился.
Ц Послушай, Сергей Романович, Ц начал он тихо, Ц это правда?
Ц О чем ты?
Ц Ты же хорошо знаешь.
Ц Не имею представления.
Ц Я о Валентине Лукиничне.
Ц Если ты имеешь в виду ее смерть, то это правда. Газета решила поместить
некролог?
Ц Некролог? Ну, нет… Ладно, давай в открытую. К нам, понимаешь, поступил мат
ериал. Ты догадываешься Ц какой?
Ц Догадываюсь. И газета собирается публиковать этот материал?
Романов ответил не сразу. Чувствовалось, что вопрос Гармаша застал его в
расплох. И Сергей воспользовался этим.
Ц Ты потому и звонишь, что решил опубликовать. Тебе необходимо интервью
со мной?
Романов огорченно вздохнул:
Ц Надо публиковать. Есть такое мнение, чтобы публиковать, Сергей Романо
вич.
Ц Чье?
Ц Я понимаю, тебе нелегко, Сергей Романович. Но ты и меня пойми. Долг журна
листа, редактора, наконец. Сознавать долг и не выполнять его Ц трусость.
Твои слова, Сергей Романович.
Ц Это не мои слова. Это Конфуций сказал.
Ц Неважно, кто сказал, главное, что мы оба согласны с этим. Я еще не решил, б
уду ли публиковать, но если решусь…
Ц Ты уже решил, Ц прервал его Гармаш. Ц И считай, пожалуйста, что этого и
нтервью по телефону у тебя не было.
Он резко положил трубку. Обернулся. В дверях стояла, опершись плечом о кос
як, Галина.
Ц Кто это звонил? Ц спросила она.
Ц Романов… Ты хорошо поспала?
Ц Чего он хотел?
Ц Да так, пустяки.
Ц Это не пустяки, Сергей. Это очень серьезно.
Ц Ты полагаешь?
Ц Это очень серьезно, Ц повторила она.
Ц Разве нам никогда не приходилось решать серьезных вопросов? Приходил
ось, и не раз. Давай поговорим. Садись, и давай поговорим.

Романов позвонил Шарыгину, попросил прийти. Дело есть… Не обо всем же по т
елефону.
Вадим Петрович сказал старшей сестре, что обход он закончит погодя, сбро
сил халат и стал торопливо спускаться по лестнице.
Романов ждал его. Поздоровался. Предложил сесть. Пододвинул рукопись.
Вадим Петрович рассеянно пробежал статью глазами. Потом снова прочел, уж
е внимательно. Он решил, что Романов хочет посоветоваться с ним. Поднял го
лову. Сказал, осторожно подбирая слова:
Ц С философской и морально-этической стороны тут все правильно. Сделан
о деликатно…
Ц Что тебя смущает?
Ц Заголовок. «Убийца в белом халате» Ц очень уж претенциозно. Да и неве
рно. Убийца ведь орудует, побуждаемый низменными инстинктами, а тут Ц жа
лость. Она ведь все это из милосердия.
Ц Такое Ц и под эгиду милосердия?.. Впрочем, Ц он подвинул к себе рукопи
сь, коротким движением перечеркнул заголовок и написал: «Милосердие или
?..» Ц Так пойдет?
Ц Лучше.
Романов снова вооружился ручкой и под заголовком более мелкими буквами
написал: «Глазами врача». Подумал секунду и решительно заключил эти слов
а в скобки.
Ц Вы хотите, чтоб я это подписал?
Ц Ты вчитайся. Это ведь твои мысли, твое кредо.
Шарыгин снова стал читать, уже в третий раз. Да, это его мысли, его убеждени
я, и если б только…
Ц Тебя смущает, что речь идет о Галине Тарасовне, что это отделение Багри
я?
Ц Смущает.
Ц Значит, если б речь шла не о них…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113