А здесь вопрос дипломатический, вот почему она позвонила мне. Послушай же меня, дорогая. Какого черта ты не дослушала до конца, ты бы тогда знала, что я говорю истинную правду!— Она хочет, чтобы ты приехал, она угрожает тебе, я это сама слышала.— Она влипла в какую-то историю, — стал объяснять Ричард, стараясь сохранять терпение и тщательно выбирая слова. Он даже пожалел жену, увидев ее заплаканное лицо. Наверняка беременной женщине вредно так волноваться.— Все дело в одном русском из посольства. Она говорит, что он хочет перейти к нам. Хочет встретиться с кем-нибудь из нашего посольства. Теперь, дорогая, ты понимаешь, почему она позвонила мне? Если бы ты не повесила трубку...Рейчел вытянулась в постели и закрыла глаза. Истерика отняла у нее все силы. Его слова не убеждали ее так, как те, которые она услышала по телефону. Потом он обнял ее, и она на время сдалась, потому что если бы она этого не сделала, то могла бы накликать на себя новые страдания и все закончилось бы полным крушением недавно обретенного ею счастья. Она открыла глаза и посмотрела на него.— Ты никогда не спал с ней? Честное слово, Ричард?— Честное слово, — сказал он. — Я несколько раз ужинал с ней. Ни разу даже не поцеловал на прощание. Теперь, дорогая, прими снотворное и хорошенько отдохни. Ты не должна волноваться, это вредно для ребенка. Я днем лечу в Нью-Йорк и узнаю, в чем там дело. — Он помолчал, на мгновение забыв про Рейчел. Он нахмурился. Лицо приняло серьезное и отталкивающее выражение.— Если это перебежчик, было бы серьезной ошибкой не полететь. Если бы я помог в осуществлении этого...Он погладил жену, поцеловал ее в щеку. Его мысли были уже далеко-далеко, он просчитывал возможные варианты. Русский из посольства в Вашингтоне. Кто бы, черт возьми, это мог быть? Полагалось сразу же связаться с Лодером, но Ричард уже решил не делать этого. Он не собирается отдавать лавры кому-то другому, когда они по праву принадлежат ему. Он введет Лодера в курс дела потом, после того как его участие в этом мероприятии будет официально установлено и отмечено. Он сможет попроситься на прием к послу сегодня вечером, если увидит, что речь идет о серьезном предложении. Он принес жене снотворного и стакан воды, заставил выпить таблетку. Достаточно, чтобы на некоторое время утихомирить ее. Глава 7 Зажигалки в ящике стола не было. Он вынул из него все, то же проделал с остальными ящиками. Поглядел под креслом, даже отодвинул книжный шкаф, проверяя, не закатилась ли она под него. Он обшарил каждый угол в комнате, потом стал искать в своей спальне. Зажигалки нигде не было. Десять минут он обыскивал карманы своей одежды, даже карманы халата, хотя прекрасно знал, что это пустая трата времени. Затем он позвонил горничной, которая убирала в его комнатах. Зажигалку она не видела. Она сказала, что вообще в глаза не видела зажигалки, и он знал, что так это и было на самом деле. Он никогда не оставлял ее на виду, всегда убирал в футляр от «Тиффани» в самую глубь ящика. В первое время он, как правило, запирал ящик, но через три года потерял бдительность и перестал принимать меры предосторожности. Он стоял посредине комнаты и старался вспомнить, когда он в последний раз пользовался ею. Вспоминать долго не пришлось. Он положил ее тогда в стол. Он еще раз огляделся, словно зажигалка могла неожиданно появиться, как по мановению волшебной палочки. Кто-то подходил к его столу и взял ее. Если ее украли... Он дотронулся до лба, и пальцы стали мокрыми от пота. Он поморщился, вытер лицо и руки носовым платком. В его кабинет не заходил никто, кроме горничной и, конечно же, жены. Горничная, безусловно, ее не брала, он не сомневается, что она говорит правду.Остается жена. А зажигалка ему нужна этим утром. Даже если бы она была не нужна, все равно он должен обязательно разобраться в этой загадке. Он ненадолго запаниковал, но сразу же взял себя в руки. Он был восприимчивым человеком, но воспитание приучило его презирать и перебарывать страх. Он поднялся наверх к спальне жены и постучал.Жена стояла перед трюмо одетая к выходу и натягивала перчатку. Он увидел, что на ней платье броского фиолетового цвета, а на голове — похожая на сомбреро шляпа.— Маргарет, — обратился он к ней. — Извини, что побеспокоил тебя, но я кое-что потерял. Зажигалку. Она не попадалась тебе на глаза?Маргарет посмотрела на него с выражением, которого он никогда раньше не замечал. Она умела мимикой лица передавать самые разные эмоции, он знал их как свои пять пальцев. Чаще всего на ее лице он читал презрение и неприязнь, временами приступы ярости превращали эту красивую женщину в мегеру. Она не ответила, она ждала, не меняя незнакомого ему странного выражения лица. Казалось, она собирается с силами перед безудержным взрывом. Не услышав ответа, он вынужден был повторить вопрос:— У меня затерялась зажигалка. Ты не видела ее?Она расстегнула сумочку, вытянула перед ним кулак и потом разжала его.— Вот что я нашла, — сказала она. — Похожа на зажигалку, правда? Сначала я так и подумала, стала ею пользоваться, пока не кончился газ. Я хотела перезарядить, но нажала не на тот рычажок.Зажигалка лежала у нее на ладони, и он понял, что произошло. Створка, скрывавшая глазок камеры, была открыта, вероятно, что-то заело в уголке.— Сначала я не поняла, что это такое, — сказала Маргарет Стефенсон. — Попробовала развинтить и что-то сломала. Теперь тебе, дорогой, не придется больше фотографировать, верно?— Не придется, — согласился Фергус. Если бы между ними были иные отношения, он бы блефовал. Можно было как-то объяснить существование этой крошечной камеры;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82