— Но ты не можешь отрицать, что тебе надо научиться ездить верхом.
— Да, но я… — Встретившись с ним взглядом, она замолчала. Ей вдруг стало понятно, как Грегору удалось приручить того необузданного развращенного юношу, каким был молодой Джордан Дрейкен. Лицо у Грегора было добрым, но совершенно неумолимым. Она чуть слышно возразила: — Но мне действительно надо работать.
— После урока, — кивнул он. — И горячей ванны. Скорее всего, у тебя поначалу все тело будет болеть. Ну а теперь нам надо подобрать тебе амазонку. Может, в гардеробе найдется что-нибудь подходящее…
* * *
— Его сиятельство хотят вас видеть, мисс. — Миссис Дженсон задрожала от холода: по мастерской пронесся порыв ледяного ветра. — Они просят вашего присутствия во дворе замка.
Марианна замерла, не отрывая глаз от своего эскиза.
— Скажите его сиятельству, что я сейчас занята.
Миссис Джексон поджала губы:
— Они сказали: сейчас же, мисс. Они хотят проститься с вами перед отъездом.
Она быстро подняла голову:
— Он уезжает? Куда?
— В Лондон, насколько я понимаю. — Снова вздрогнув, она поплотнее закуталась в шаль. — Вам бы надо закрыть эти ставни. Вы тут до смерти простудитесь.
— Мне нравится, — рассеянно отозвалась Марианна.
Он уезжает. Она тщательно избегала его всю последнюю неделю, а теперь в этом не будет необходимости. Почему же вместо облегчения она чувствует какую-тo странную тоску?
— Грегор поедет с ним?
— Право же, не знаю. — И миссис Дженсон укоризненно добавила: — Вы заставляете его сиятельство дожидаться.
А это недопустимо, подумала про себя Марианна. Миссис Дженсон совершенно покорена Джорданом, и ей в голову не может прийти, что кто-то осмелится нарушить его приказ. И она не одна думает так. За дни, проведенные в Камбароне, Марианна успела увидеть, с какой искренней любовью относятся к Джордану слуги, как спешат выполнить любое его желание. Видимо, Грегор прав: он, как никто другой, обладает даром привлекать сердца.
Она положила перо в чернильницу и встала:
— Безусловно, нельзя заставлять его ждать даже лишнюю минуту.
Миссис Дженсон улыбнулась и начала опускаться в реверансе, но вдруг замерла, растерянно глядя на Марианну:
— Прошу прощения, мисс. Вы, наверное, считаете меня глупой старухой.
Видимо, Джордан поговорил с ней после той ночи в башне, потому что домоправительница старалась избавиться от годами выработанной привычки. Как правило, у нее ничего не получалось, и Марианна искренне сожалела о тех словах, что необдуманно вырвались у нее. Она вздохнула:
— Это не важно, миссис Дженсон. Поступайте, как вам хочется.
— Нет, важно. Его сиятельство будут мною очень недовольны.
— Я с ним поговорю. — Встав, она направилась к двери. — Просто я росла в совершенно других условиях и не привыкла к такому обращению. Сейчас я уже притерпелась.
Это была ложь. Она по-прежнему чувствовала себя здесь неуютно. Вот Алекс — тот великолепно освоился и был счастлив, как никогда. Да и почему бы ему не чувствовать себя счастливым? Он потерял все — а потом попал в Камбарон, где полчища слуг только и думали о том, как бы угодить ему и развлечь его: такому детству мог бы позавидовать даже принц. Ей придется тщательно следить, чтобы его тут не разбаловали вконец. Когда придет время отсюда бежать, она не сможет предоставить ему ничего лучше, чем самый убогий коттедж егеря.
Джордан стоял и ждал ее возле легкого фаэтона, запряженного двумя великолепными гнедыми.
— Однако ты не торопилась. — Он сделал знак, чтобы младший конюх подержал лошадей, и взял Марианну за руку. — Пройдись со мной.
Она сразу же напряглась, и по губам его скользнула язвительная усмешка:
— Не бойся. Я не намереваюсь покуситься на твою добродетель на дворе на виду у всех слуг. Он повел ее к фонтану в центре двора.
— Я не боюсь. Я просто не люблю, когда до меня дотрагиваются.
— Похвальная позиция для невинной девушки, — сказал он. — Не будь я твоим опекуном, я мог бы с тобой поспорить. Однажды мне показалось, что тебе это не так уж неприятно. — Его пальцы сильнее сжались на ее руке, когда она попыталась высвободиться. — Но поскольку я решил, что мой удел — держаться от тебя на почтительном расстоянии, я таких слов произносить не стану.
Марианна фыркнула.
Джордан улыбнулся:
— Знаешь, мне ведь в самом деле будет не хватать этого далеко не изящного звука! Леди Лондона скорее упадут в обморок, чем…
— Мне не интересно, что делают леди в Лондоне. Если верить Грегору, они только разрисовывают фарфоровые чашечки да беспокоятся, какое платье выбрать.
— О, их можно убедить изредка пуститься на более смелые предприятия.
— Как мадам Карразерс? — Марианна не собиралась говорить об этом, но не смогла удержаться.
Его улыбка поблекла.
— Грегор был чрезвычайно несдержан.
— Он только упомянул… — Она постаралась беззаботно пожать плечами. — Вы провели там два дня.
— Лаура — одинокая женщина. Она осталась вдовой после всего трех лет замужества, и она любит общество.
— Вы не обязаны мне что-то объяснять. Папа говорил мне, что у джентльменов в Англии есть обычай иметь любовниц.
Он плотно сжал губы.
— Тогда твой папа был так же несдержан, как Грегор.
— Папа считал, что и дух, и речь должны быть свободны, и человеку не следует заботиться о том, что подумают окружающие.
— Боже правый, если бы я не знал, что он поэт, я бы догадался об этом по одному такому странному высказыванию. А ты тоже считаешь, что дух должен быть свободен?
— Конечно! А вы разве так не думаете?
— То, что думаю я, тебе знать вовсе не обязательно. Лаура мне не любовница. Мы просто развлекаем друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118