В браке. Должна тебе сказать, что я была замужем раньше, очень давно, когда была очень молода и чрезвычайно глупа. Брак тот был вскоре аннулирован.
Леда подавила свое удивление, не зная, что сказать.
– Этот мужчина – некий мистер Элиот. Он был ужасен. Меня это терзает до сих пор. Есть люди, которые превращают любовь в нечто страшное. И я не знаю, почему. До сих пор не могу себе объяснить. – Она криво улыбнулась и вздохнула, как будто набираясь сил, чтобы продолжить. – Есть мужчины, которым можно сочувствовать. Есть разные… Одни любят, другие платят женщинам, третьи – мужчинам. А есть мужчины, которые предпочитают детей.
Спина Леды напряглась. Она неотрывно смотрела на эту стройную немолодую женщину, которая с волнением продолжала:
– Когда я в первый раз была в доме мистера Элиота, в мою комнату зашел мальчик лет пяти. Или шести. Я не знаю точно. Это был Сэмьюэл, – ее голос чуть задрожал. – Он был очень послушным, покорным, почти бессловесным. Мистер Элиот связывал ему запястья и бил… Мне трудно это понять, объяснить, больно говорить, но так мистер Элиот получал удовольствие. Когда я попыталась защитить ребенка, он разъярился и запер меня в комнате. Почти весь год я провела взаперти, – дрожь в ее голосе усилилась, но она стояла, гордо выпрямив спину, глядя в угол. – Когда ты считаешь, что все вокруг должно быть логично, понятно, а люди таковы, какими ты их представляешь… А потом… нет, этого забыть нельзя. Я иногда…
Ее голос сорвался. Леда встала, не зная, что делать. Леди Тэсс встретила ее тревожный взгляд. Она улыбнулась, но в ее глазах не было радости.
– И вое изменилось для меня. Мне повезло – у меня были друзья, которые спасли меня, организовали развод, затем появился Гриф. Но я не могла забыть этого малыша. Мы наняли детективов, которые три года искали его. Потом нашли. Там, где детей продают… мужчинам.
Леда тяжело опустилась в кресло.
– Я не хочу, Леда, причинять тебе боль, но я хочу, чтобы ты лучше понимала Сэмыоэла. Ты сказала, что тебе было больно, он напугал тебя тогда, в первый раз, а ты только представь, каково было восьмилетнему мальчику…
Леда опустила лицо в ладони. Она вспомнила о всех тех дарах любви, которые Сэмьюэл так тщательно подбирал для леди Тэсс, а также о серебряной расческе и зеркале. Внезапно она вспомнила о странных кражах. И все поняла. Он не хотел, чтобы те вещи доставались жадной до зрелищ публике.
– Он… замечательный, – сказала Леда.
– Ты так думаешь? – в голосе леди Тэсс прозвучала надежда. – Спасибо. Мне было страшно сказать тебе все это. Я боялась… Но знала, что должна, хотя волновалась, выйдешь ли ты за него замуж.
– Я всегда этого хотела. Я только боялась, что он…
– Но он же женился. Леда опустила голову.
– Но у него не было выбора.
– Выбора? – в голосе леди Тэсс прозвучало удивление. – Я боюсь, что ты его любишь больше, чем он заслужил. Никто его не заставлял стать твоим любовником. Никто не предупреждал и не запугивал его, говоря о каких-либо обязательствах. Он – взрослый человек. Он не сделал ничего такого, что не желал бы сделать.
Леда быстро посмотрела ей в глаза.
– Я все еще боюсь, – прошептала она. Тэсс подошла и погладила ее по голове.
– Конечно, это само собой разумеется. Каждый боится, когда смотрит в будущее и не знает, что будет. Но ты сказала – он замечательный. Если бы я рассказала Кэй о нем, она бы никогда так не сказала. Она была бы в ужасе, стала бы его жалеть, а он лучше умер бы, но не вынес этого. Он горд, но и так стыдлив.
– Почему он должен стыдиться? – Леда подняла голову. – То, что было – не его вина.
– О, Леда! – леди Тэсс улыбнулась. – Какой я стала старой мудрой женщиной, если смогла тебя в этом убедить.
– Конечно, я все понимаю… Да и все…
– Нет, Сэмьюэл не понял бы, зачем я вела этот разговор. – Тэсс взяла Леду за руки. – Ну, кажется, я достаточно выговорилась. Мы, люди старые, вмешивающиеся в чужие дела, должны знать свое место. Я скажу Сэмьюэлу, что он может подняться. Будь счастлива, Леда! Ты сама замечательная!
Она пошла к двери. Леда достала зеркало мисс Миртл. Посмотрела на себя. Волосы локонами спадали на плечи. Что же в ней замечательного? Лицо не такое уж особенное, и совсем не мудрое…
Сэмьюэл честно играл свою роль: принимал поздравления, улыбался, когда от него этого ждали, вставал, садился. Большинство гостей – консул с Гавайев, несколько его помощников, трио старых леди со стороны мисс Этуаль – не знали о скандальных обстоятельствах женитьбы, хотя Сэмьюэл полагал, что вряд ли можно долго хранить тайну. Это его очень тревожило – он не хотел, чтобы какие-либо сплетни причинили Леде боль.
И он заверял всех, что мисс Этуаль оказала ему честь, согласившись выйти за него замуж. Кажется, именно так сформулировала все одна дама из старых леди в шляпе с перьями. Нет, его улыбка была не такой уж натянутой. Эти величественные дамы не первой молодости, источавшие запах фиалки и мыла, глубоко заинтригованные тем, что же подадут во время торжественного обеда, искренне интересующиеся, как ведется хозяйство (их интересовало все: от принципа подбора слуг до количества угля, которым обогревают огромные комнаты), страшно гордящиеся «своей мисс Этуаль», желающие ей от души счастья, – всех их мистер Джерард находил чрезвычайно трогательными. Они ничего не требовали; бокалы лимонада, поданного на подносе, привели их в восторг, количество свечей в столовой просто поразило.
Джерард провел день в их обществе, избегая серьезных тем – он избегал их уже с самого Рождества, занимаясь турбинами компании Чарльза Парсонса.
Следя за энтузиазмом Кэй по поводу подготовки торжества, слушая, как леди Тэсс рассуждает о том, что посадить весной в саду, он думал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122