– Мисс Элизабет! – раздался из приоткрытой двери строгий шепот. – Сейчас же идите сюда!
Голос няни звучал строго, и Арден застыл, ожидая услышать голос Зении, но когда дверь отворилась немного шире, оказалось, что в комнату заглядывает только миссис Лэм.
– О, сэр, прошу прощения, – все так же шепотом выговорила она. – Пойдемте, мисс Элизабет!
– Нет, не забирайте ее, – попросил Арден охрипшим от сна и спиртного голосом, – она может остаться. – Движимый присущей ему некоторой скромностью, он поднял с пола лежавшую возле кушетки рубашку.
Бет подбежала к выкрашенному белой краской шкафу с игрушками и забарабанила по дверце. Арден встал, сделал глубокий вдох, чтобы справиться с неприятными ощущениями в желудке, открыл ей шкаф, и тут же кубики, мячи и рыжая кукла оказались на полу.
– Леди Уинтер здесь? – на всякий случай спросил он у няни, заметив, что она еще стоит по ту сторону двери – он видел ее руку, придерживающую дверь открытой.
– Нет, сэр, – ответил бестелесный голос. – Она вместе с ее сиятельством уехала в Оксфорд. Если не возражаете, сэр, сегодня я буду присматривать за мисс Элизабет.
На самом деле он и не думал, что Зения там, однако услышать, что ее нет, узнать, что она уехала, уехала специально, так же как вчера вечером закрыла дверь между ними… Арден почувствовал, как у него от возмущения и обиды болезненно сжалось горло. Он приготовил себе стопку чистого белья, бросил на нее бритву и принадлежности для бритья и распахнул дверь, едва не сбив с ног перепуганную миссис Лэм.
– Я оденусь в спальне. Пожалуйста, наденьте на Бет то, в чем она ходит гулять, и через час принесите ее вниз. Потом можете заняться чем хотите или устроить себе выходной. Сегодня я присмотрю за ней.
– О сэр!
– Нам понадобится корзина с едой, – проходя мимо женщины, добавил лорд Уинтер. – Побольше сладких бисквитов для Бет. Миссис Паттерсон знает, что я люблю.
– Сэр, – няня в ужасе смотрела, как он раскладывает на кровати свои вещи, – я уверена, что леди Уинтер будет очень недовольна.
– Я ленив по натуре, миссис Лэм, – улыбнулся он ей, – но если кошка оставляет мышиную нору без присмотра… – Он пожал плечами. – Во всяком случае, у нас будет один день свободы. Когда их сиятельства обещали вернуться?
– К сожалению, сэр… леди Уинтер не сказала.
– Быть может, вы последите за дорогой и сделаете знак, когда появится их экипаж.
– Не знаю, хорошо ли это, сэр, – заметила миссис Лэм со строгостью, не коснувшейся ее глаз. Миловидная женщина старалась придать себе непреклонный вид, а глаза она тщательно отводила от его полуодетой фигуры. – Мне не хотелось бы обманывать мадам.
– Миссис Лэм, вы не донесете на нас?
– Я хочу, чтобы вы знали, сэр, я совершенно одна вырастила трех младших братьев, кроме того, двух мальчиков Хастингсов и четырех сыновей Торпов. Я все знаю о мальчиках.
– Но Бет девочка, – мягко указал он.
– Да, сэр, – она сделала реверанс, – но когда вы с ней, ваше общество становится так же опасно. – В игровой комнате раздался грохот, и миссис Лэм, кивнув, воскликнула: – Вот видите! – и бросилась выполнять свои обязанности.
К полудню Зении уже не терпелось вернуться домой. Прежде она никогда так надолго не оставляла Бет, а леди Белмейн все сидела и сидела со своими старшими кузинами. Держа за руку прикованную к постели леди, которая уже не могла говорить громче, чем шепотом, она беседовала с встревоженной сестрой этой дамы, послав Зению за особым лекарством в специальную аптеку, чтобы сестра могла лучше спать, и проинструктировав повара, как именно подготовить кладовую для тех необычных продуктов, которые они привезли из Суонмира.
Несмотря на беспокойство об Элизабет, Зения радовалась, что может чем-то помочь. По правде говоря, она несколько удивилась открывшимся ей новым образом леди Белмейн, той спокойной деловитостью, с которой графиня снова привела в порядок дом, перевернутый вверх дном. Без всяких нежностей или сентиментальностей она резко оборвала причитания сестры твердыми распоряжениями. И уже ко времени их ухода обе леди были по возможности удобно устроены и даже улыбались.
– Мы вернемся на следующей неделе, – оповестила их леди Белмейн.
Экипаж катился мимо серых университетских башен со шпилями, мерно звонили колокола, и несколько молодых людей в развевающихся накидках быстро шли по улице под ярким зимним солнцем, даже в рождественские каникулы все еще поглощенные своими науками.
– А до того времени я приготовлю и пошлю им дичь и домашние яйца, в городе невозможно раздобыть настоящие полезные яйца. – Леди Белмейн посетовала на шум и с сожалением заметила, что ее кузин невозможно перевезти в более тихое место, даже в Суонмир. – Да они и слышать об этом не хотят, – с некоторой досадой добавила она. – В своем доме они живут с самого рождения, а до того там жили их родители. Признаюсь, я никогда не понимала, почему люди так прирастают к месту.
– Я могу их понять, мадам: иметь дом и не желать расстаться с ним, – тихо отозвалась Зения.
– И все же вы не очень любили вашу мать. – Леди Белмейн, глядя прямо перед собой на дорогой серый атлас противоположного сиденья, впервые за все время заговорила о матери Зении.
– Нет, не очень. – Зения нагнула голову.
– Одно время я была величайшей поклонницей леди Эстер.
Зения, удивившись, взглянула на леди Белмейн. Графиня сидела, вскинув подбородок, ее белая кожа выглядела безупречной, если не считать небольших морщинок, едва заметных в резком зимнем свете.
– Однако она зашла слишком далеко в своей независимости, – добавила леди Белмейн. – Вам известно, что мы состоим в родстве?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122