– Мыловарение мы освоили совсем недавно. Должен признаться, это пока новое направление. Но мы активно экспериментируем. Пытаемся добавлять в мыло различные ароматы.
– Так вот почему от вас всегда так чудесно пахнет?
Улыбка Девлена погасла. Он бросил беспокойный взгляд на Роберта. Интересно, как бы он вел себя, если бы мальчика не было в карете? Но Беатрис не успела задуматься об этом, потому что Девлен продолжил свой рассказ:
– Я занимаюсь множеством вещей помимо этого. Например гвоздями, а еще хлопком. Сейчас мы как раз испытываем новые ткацкие станки. К тому же я совсем забыл упомянуть о своих кораблях и стекольных заводах. А сейчас я веду переговоры о покупке компании, которая изготавливает ружейный порох.
– Я и понятия не имела.
– Вы считали меня гедонистом?
Беатрис покачала головой. Она никогда не думала о Девлене как о промышленнике.
Фасад трехэтажного дома из красного кирпича украшали высокие окна с белыми рамами, по дюжине на каждом этаже. Два флигеля, словно распростертые крылья, тянулись вдоль изогнутой подъездной дорожки. Белая двойная дверь располагалась вровень с дорожкой. Ее единственным украшением служил массивный медный молоток. Дом Девлена ничем даже отдаленно не напоминал Крэннок-Касл.
Беатрис вышла из экипажа и остановилась, оглядывая особняк. Здесь могло бы поместиться тридцать таких домиков, как ее собственный. Девлен предложил ей руку. Опираясь на нее, она приняла невозмутимый вид, словно для нее было обычным делом заходить в такие великолепные дома, да еще рука об руку с владельцем.
Роберт бежал вприпрыжку впереди. Ему не терпелось поскорее войти в дом. Беатрис не стала его одергивать. Несколько часов неподвижного сидения в карете совсем измучили мальчика. Неудивительно, что ему захотелось подвигаться.
«Пусть лучше порезвится сейчас, – решила Беатрис, – чем потом, когда от него потребуется безукоризненное поведение».
Они шли молча. О событиях прошлой ночи не было сказано ни слова. Беатрис могла бы подумать, что все случившееся – лишь плод ее воображения, если бы не легкая саднящая боль, напоминавшая о том, что минувшую ночь она провела в объятиях мужчины. Сейчас Девлен походил на вежливого и приветливого дальнего знакомого. Он держался так, словно они никогда не вели доверительных бесед, не делили пищу и кров, а уж тем более ложе.
Что связывало их? Беатрис ничего не знала о его жизни. А он? Девлен вообразить бы себе не смог тот кромешный ад, через который ей пришлось пройти в последний год. Беатрис шла по посыпанной гравием дорожке, шла рука об руку с мужчиной, лишившим ее девственности. Беатрис шла и перебирала в памяти все свои разговоры с этим непостижимым человеком. С незнакомцем, которого она принимала за друга, пока не узнала, какая глубокая пропасть разделяет их.
Перед дверью появился слуга и сделал знак двум лакеям. Все они, словно марионетки, склонились перед Девленом, прежде чем открыть дверь. Роберт молча прошел вперед, Девлен и Беатрис последовали за ним.
Оказавшись в холле, Беатрис остановилась и огляделась. На мгновение у нее перехватило дыхание, но Роберт и Девлен держались невозмутимо, будто не заметили ее замешательства.
Над огромным холлом высотой в три этажа возвышался сверкающий стеклянный купол, сквозь который лились потоки света. Ярко блестел изразцовый пол, под самым куполом по кругу располагались алебастровые резные фигурки птиц всевозможных форм и размеров. Они выглядели как живые.
Черные и белые клетки пола сменяли друг друга в шахматном порядке. Чтобы сложить такой узор, даже на меньшем пространстве потребовалось бы великое множество изразцов, а холл в доме Девлена, казалось, простирался в бесконечность.
В глубине холла Беатрис увидела массивный круглый стол красного дерева, на котором стояла большая серебряная ваза с цветами.
– О, цветы! – выдохнула Беатрис, испытав немалое облегчение от того, что голос вернулся к ней. – На земле лежит снег, а у вас свежие цветы?
– За домом находятся оранжереи. Там круглый год цветут цветы.
– Ну конечно, – кивнула Беатрис, стараясь придать голосу светскую непринужденность. – Наверное, вы часто, устраиваете здесь приемы? Балы и всякое такое?
– Иногда я принимаю гостей, – весело усмехнулся Девлен.
Беатрис почувствовала себя деревенской девушкой, никогда не выезжавшей за пределы Килбридден-Виллидж. Конечно, она посещала Эдинбург, видела его достопримечательности. Но разве могла она подумать, что увидит так близко одно из чудес этого города, что ей посчастливится жить в таком роскошном, величественном особняке? Жилище Девлена поразило Беатрис. Она и не представляла себе, что дом окажется таким великолепным.
– Здесь легко может поместиться целый оркестр, а вы этого даже не заметите, – восхищенно вздохнула она.
– Обычно оркестр играет на втором этаже. Там находится бальный зал.
Беатрис не успела больше ни о чем спросить. Из глубины холла навстречу им шла женщина. Вот она приблизилась, и изумление на ее лице сменилось приветливым выражением.
– Не ожидала увидеть вас снова так скоро, сэр.
– Крэннок-Касл оказал нам не слишком хороший прием, миссис Андерсон. Надеюсь, наше неожиданное вторжение не причинит вам неудобств.
– Ну что вы, сэр. Вы ведь знаете, комнаты для гостей всегда готовы к приезду ваших друзей.
Интересно, сколько же друзей у Девлена? И как часто они останавливаются у него в доме? Задавая себе подобные вопросы, она вконец растерялась – ведь ей нет никакого дела до жизни Девлена.
Миссис Андерсон метнула в ее сторону взгляд, но тут же отвернулась, одарив улыбкой Роберта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99