Она тяжело дышала, ее била дрожь, и все же она ласкала его так, словно он дорог ей.Сэмсон медленно приходил в себя. До него наконец дошло, где они находятся, он услышал музыку, ощутил прикосновение теплого ночного воздуха, смешанного с запахом ее кожи.Ее глаза оставались закрытыми, но он почти чувствовал, что ее желание не прошло. Он положил ей руки на плечи и притянул к себе. Она молча повиновалась, когда он одной рукой пригнул ее голову себе на плечо, а другой обнял за талию.Господи! С ним, должно быть, что-то не так, подумал он. Он еще никогда не чувствовал, что должен защитить женщину, которую только что страстно целовал, никогда раньше не испытывал такого сильного желания. Она удивила и смутила его. Она отдавалась ему не как похотливая женщина, а потому, что отчаянно хотела чувствовать себя желанной. Он все еще ощущал вкус ее губ на своих губах, у него все еще немного кружилась голова оттого, что воздух вокруг них все еще был заряжен искрами их взаимного желания.Он не разнимал объятий до тех пор, пока она не перестала дрожать и ее дыхание не выровнялось. Интересно, не без некоторого раздражения и даже отчаяния подумал он, что им делать дальше?– Я думаю, что со мной что-то не так, – прошептала она.– С тобой все в порядке, Ливи, – тихо ответил он, улыбнувшись про себя.Она молча стояла, глядя в освещенный луной парк. Он поцеловал ее в макушку, вдохнув аромат ванили, который, как он знал, отныне всегда будет ассоциироваться с ней и ее незабываемой красотой. Положив ему ладони на грудь, она наконец его оттолкнула.Он опустил руки, но не сводил с нее взгляда, а она не могла заставить себя поднять на него глаза, и он дал ей время прийти в себя.– Это... это было неправильно. – Она глубоко вздохнула и начала снова: – Это было неправильно. Это было...– Замечательно, – закончил он за нее.Она покачала головой и прикрыла ему рот ладонью.– Я замужем, Сэмсон.Он понял, что с ее стороны это была отчаянная попытка убедить его в том, что мучило его самого.– То, что было у тебя с моим братом, не было замужеством.– Это не имеет значения. Еще как имеет.– У нас с тобой есть дело, Оливия, – сказал он с удивившей его самого настойчивостью. – А до того, как мы найдем Эдмунда, мы будем жить так, как живем.Она подняла на него глаза, и он с болью отметил, что в них стоят слезы, которые она еле сдерживает. Ему очень хотелось в ту же секунду снова заключить ее в свои объятия и защитить от той боли, которую причинил ей его брат, но не посмел. Ее эмоции, возможно, были вызваны их неожиданным притяжением друг к другу и могли быть такими же мимолетными и изменчивыми, как и его ощущения.– Все будет хорошо, – успокаивал он и гладил ее по голове. – Все будет так, как должно быть.Она вдруг словно очнулась. Тряхнув головой, она сказала:– Мне жаль, что так случилось.– Нет, не жаль. И мне не жаль. Мы оба знали, что так будет.– Это не повторится.Он чуть было не рассмеялся, но сказал:– Как будет угодно леди.– Хотя мне и понравилось. – Она посмотрела на него искоса.Неужели она в этом призналась?– Мне тоже. Я вообще не помню, – серьезно добавил он, – чтобы мне когда-нибудь так понравился поцелуй. Честно, Ливи.– Почему? – шепотом спросила она.Он не ожидал, что она спросит, и, конечно же, не был готов ответить. Но правда как-то сама собой открылась.– Я никогда не знал такой женщины, как ты. Во всем – в том, что ты делаешь или говоришь, и даже в том, как целуешься, ты особенная.– Я могла бы сказать то же самое о тебе, Сэмсон. Я не знала другого такого мужчины, как ты.– Даже Эдмунда? – не удержался он.– Особенно Эдмунда, – не задумавшись ни на мгновение, ответила она.Волна странных эмоций захлестнула его. Никто никогда не считал, что он настолько отличается от своего брата. Ирония была в том, что первой это заметила Оливия.– Нам надо вернуться в зал.– Дьявол бы побрал этот раут. – Она широко улыбнулась.
– Господи, вот вы где. Как вам удалось найти сюда дорогу?Оливия отшатнулась от Сэмсона и повернулась к стоявшей в тени фигуре женщины, наблюдавшей за ними с некоторого расстояния. Оба узнали ее по голосу.«По ее голосу».Ощущение нереальности было таким сильным, что Сэмсона прошиб холодный пот.– Вы... уронили веер, дорогая.– О! И правда. – Оливия очнулась первая. Она подняла веер. – Мы с мужем просто разговаривали, тетя Клодетт.– Разумеется. Чем же вы еще могли заниматься здесь наедине?Она подошла к ним ближе, и образ, который он гнал из своих мыслей, своих воспоминаний, своего прошлого, предстал перед ним наяву.«Господи Иисусе!»– Ночь такая теплая, тетя, что мы с Эдмундом...– ...решили побеседовать при луне. Чудно. – Сэмсон не мог сдвинуться с места, снова переживая кошмар, от которого он так долго пытался избавиться.«Клодетт. Боже милостивый. Эдмунд, что ты наделал?»Оливия взяла тетку за плечи и поцеловала ее в обе щеки.– Рада тебя видеть. Эдмунд, это графиня Ренье.Она сказала это специально для него, чтобы подсказать ему титул тетки, а он понял, что Оливия даже сейчас не представляет себе глубину предательства его брата.Клодетт смотрела мимо Оливии, и Сэмсон ощутил на себе ее пристальный взгляд и исходивший от нее поток не очень приятных эмоций.Господи!– Вижу, что ты нашла своего мужа. – Клодетт подошла к ним ближе, и свет луны наконец выхватил ее из тени. А потом она вдруг обхватила ладонями лицо Сэмсона и смачно поцеловала его в губы.– Эдмунд, дорогой, я так рада, что ты вернулся домой. Оливия так по тебе скучала.Какое-то мгновение Сэмсон колебался, не зная, что делать. Потом его мозг заработал. И хотя ему было противно все это притворство, он опять стал своим братом.– Сначала я боялся, что вы можете не успеть приехать в Париж, – сказал он с дьявольской усмешкой, – но мы с Оливией слишком хорошо вас знаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74