ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Да, деньги! – говорит господин Дидрексон, чтоб не молчать.
– Деньги. Но не какие-нибудь гроши, нужно настоящее богатство. Гроши – это на то, чтобы избаловать поколение, оберечь его от необходимости промачивать ноги, гроши это на то, чтобы выработать ни на что не нужное тщеславие. Нет – богатство.
– Я полагаю, нам пора расходиться, – говорит Теодор и опять смотрит на часы.
Лицо телеграфиста недовольно морщится, но он сейчас же справляется с собой и притворяется, будто не слышал. У него такой вид, словно он собирается распространяться до бесконечности, – ха, о чем только он не может поговорить!
– Еще не поздно, – вставляет хозяин.
Однако, если весь пир устроен, собственно, в честь купца Теодора, то до некоторой степени невежливо со стороны этого доброго телеграфиста сидеть и отличаться тут весь вечер. Машинист играет на гармонике, это выход! Господин Дидрексон думает, высовывает кончик языка, ловит кончик своих усиков, зажимает его зубами, потом опять выталкивает языком. Он придумал. И велит позвать машиниста.
– Надеюсь, вы взыщите за музыку, которую мы можем вам предложить, – говорит он, извиняясь.
И когда машинист приходит с гармоникой, ему сначала подносят порядочный стаканчик, – до того ему рады. Гармоника вся вымазана углем и маслом, но она звучит, играет, Теодор положительно оживился, музыка эта известна ему по сараю, он осушает свой стакан до дна и отбивая ногой такт вальса. Телеграфист возглядывает на него, и Теодору становится немножко стыдно за свое увлечение.
– Почему вы не сбегали за своею виолончелью? – сказал он.
– А зачем мне это? Ведь вот есть же вам музыка, – ответил Борсен.
– Вы играете на виолончели? – спросил машинист и бросил гармонику на диван. Он чувствовал себя в салоне, как дома, налил второй стаканчик, выпил его и отказался сыграть еще.– Давайте лучше сыграем партию в карты, – предложил он.
Хозяин переводил глаза с одного на другого:
– Это с удовольствием, – ответил Теодор.
– Гвоздь. С ограниченной ставкой, – сказал машинист и стал очищать место для игры. Во время долгих переходов от Копенгагена к купцам на норландском побережье он, наверное, устраивал не одну партию в карты в этом салоне, он знал все наизусть.– Сколько нас? Четверо, – сказал он и достал фишки для игры.
– Я не играю, – сказал Борсен.
Его стали выговаривать, ему покажут игру, меньше четверых невозможно.
– Вы окажете нам услугу, – вежливо просил хозяин.
– Но, милые мои, человек, у которого в кармане нет денег, не может играть в карты на деньги, – возразил Борсен.
– Вы доставите мне удовольствие, проиграв вот эти гроши, – сказал хозяин, протягивая ему две бумажки.– Вы окажете нам услугу, если согласитесь, без вас нас только трое.
Машинист уже сдал карты, и игра началась, все купили фишек для расплаты. Борсен выиграл. С тупым равнодушием он вернул хозяину бумажки, продолжал игру, опять выиграл, продал фишки за наличные другим, и у него осталось еще несколько бумажек на столе. Все много пили. Машинист был веселый малый, шутил при проигрыше, – оба купца были слишком богаты, чтобы горевать о маленьком проигрыше. Но в конце концов Теодор начал злиться, что ему так не везет.
– Никогда не видал ничего подобного, – говорил он.
– Который час? – воскликнул машинист.– Теперь будем играть с повышенными ставками. Надо пощипать счастливого игрока, ха-ха!
Хозяин обвел взглядом гостей, и Теодор ответил:
– С повышенными ставками? По мне – с удовольствием.
– А что говорит счастливчик? – улыбаясь, спросил хозяин.
– Счастливчик? Он согласен на все. У меня, господа, лежит несколько бумажек, посмотрим, сумеете ли вы их отобрать.
– Вы так равнодушным к деньгам? – спросил Теодор. Но тут вышла форменная ерунда, – телеграфист опять стал выигрывать, и это было прямо что-то роковое, – он выигрывал на самые смешные карты. Разумеется, один раз и он проиграл, но потом несколько раз подряд начисто обыграл своих партнеров, а так как ставки все повышались, то в конце концов у него скопилась солидная сумма, хотя сам по себе гвоздь – глупейшая и мелкая игра.
– Вот видите, Борсен, совсем неплохо, что вы пришли сюда нынче вечером, – сказал Теодор.
Хозяин не мог задеть своего почетного гостя каким-нибудь прямым замечанием, но машинист сгладил неловкость, чокнувшись с Борсеном.
– О, проживи вы у нас на пароходе с неделю, мы бы отомстили вам! – сказал машинист и захохотал во все горло.
Борсен забрал большинство фишек, и, кроме того, перед ним лежала целая груда бумажек. Когда пришла очередь Теодора покупать фишки, он сказал без обиняков:
– А нельзя ли эти двадцать пять крон засчитать в долг по лавке?
– Конечно, – ответил Борсен.
Спора из-за этого не вышло. Может быть, со стороны Теодора было и не особенно красиво получать долг таким способом, но поседение телеграфиста в этот вечер было еще удивительнее: он был должен молодому купцу, но обращался с ним больше, чем свысока, он обращался с ним презрительно, не видел его. И кредитор не платил ему тем же, а мирился. Опять, должно быть, у этого мазурика и плута, Борсена, была при этом какая-нибудь задняя мысль, и он сумел бы привести длинное и глубокомысленное объяснение, но никто его ни о чем не спрашивал. Игра продолжалась. Теодор опять купил фишек и спросил:
– Скостить нам и эти двадцать пять?
– Да, – ответил Борсен.
– Я, впрочем, не помню, сколько именно вы должны, но если вы переплатите, мы это урегулируем завтра.
– Хорошо, – сказал Борсен.
Тогда машинист положил карты и сказал:
– Нет, нам не одолеть нынче счастливца, надо кончать. Давайте рассчитываться!
Они оплатили свои фишки, допили стаканы, продолжая разговаривать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики