– он… не очень здоров в данный момент.
– Я огорчен.
– В самом деле? – Она скептически посмотрела на него.
– Это же ребенок, – спокойно произнес Лючио. – Ни один ребенок не заслуживает того, чтобы плохо себя чувствовать.
Повисло неловкое молчание.
– Сколько ему? – спросил Лючио.
– Три года.
– Он виделся когда-нибудь со своим отцом?
Анна стиснула в руке заиндевевший стакан.
– Нет.
– А где он сейчас?
– Сэмми… у моей сестры.
– Я имел в виду его отца.
Анна неуверенно взглянула на него.
– Не имею понятия.
Лючио вздохнул, а у нее по спине снова прошел холодок.
– Ты говорила когда-нибудь его отцу о том, что у него есть сын? – спросил Лючио.
– Нет, но если бы посчитала нужным, то сказала бы.
Ни за что в жизни она этого не сделает. А уж его братцу Карло она бы в последнюю очередь сообщила о существовании Сэмми.
– А как поживает твоя сестра? – спросил Лючио.
Анна обрадовалась, что разговор переключился на другую тему.
– Джинни делает большие успехи. Она окончила первый курс университета с блестящими оценками по всем предметам.
– Впечатляющий результат, – прокомментировал Лючио.
«Ну, давай скажи, – подумала Анна. – Скажи, что это просто подвиг для девушки, которая не слышит даже своего произнесенного вслух имени». Но эти наполненные горечью слова так и не сорвались с ее губ. Ее лицо приняло бесстрастное выражение.
– А как поживает твоя мама?
– Прекрасно. С безмерным наслаждением возится со своими внуками.
У Анны все оборвалось внутри, и она, не удержавшись, спросила:
– Это твои дети?
Он покачал головой:
– Нет, моей сестры Джулии. У нее их уже трое.
Анна вспоминала его сестру с большой теплотой. Джулия всегда с искренней нежностью относилась к ним с Джинни.
– Я думала, ты уже женат, – сказала Анна, пристально разглядывая крошечное апельсиновое зернышко на дне своего бокала.
– Женитьба потеряла для меня былую привлекательность.
Анна вряд ли могла осуждать его за это. Он имел полное право быть циничным после того, что она совершила.
– Ну, мне пора. – Она отодвинула от себя пустой стакан и наклонилась, чтобы поднять сумку.
– Подожди. – Он схватил ее за руку.
От этого прикосновения электрический разряд пронзил ее руку, а сердце едва не выпрыгнуло из груди.
– Я должна вернуться к Сэмми, – сказала Анна. – Мне нужно успеть доехать и…
– Я отвезу тебя.
– Нет, – решительно заявила она, пытаясь высвободить руку. – Я живу слишком далеко и…
– Где ты живешь, Анна?
Она снова опустила глаза и пробормотала:
– В Сент-Килда.
– Не сказал бы, что это так уж далеко, – сухо произнес он.
– Далеко, если приходится идти пешком.
– У тебя нет денег на машину или общественный транспорт?
Анна слегка вздернула подбородок.
– У меня вполне достаточно денег.
– Оказывается, ты успешная деловая женщина, – протянул он, выпуская ее руку.
Анне никогда не приходило в голову, что можно считать успешной карьерой уборку в гостиничных номерах и работу в баре. Но ведь она с таким же успехом не могла себе представить когда-то, что станет матерью-одиночкой.
– Мне нравится быть независимой. – Она искоса взглянула на него и потерла запястье.
– Не помню, чтобы ты высказывалась в этом духе в прежние времена.
Как бы она хотела, чтобы он не упоминал о прежних временах!
– Мне в самом деле пора…
– А мне хотелось бы еще немножко поговорить с тобой.
– Нам не о чем говорить.
Откинувшись на спинку стула, Лючио долго всматривался в ее лицо.
Анна с трудом сдерживалась, чтобы не съежиться под его пытливым взглядом. Все происходящее казалось ей каким-то дурным сном.
– Тебе нечего мне сказать спустя почти четыре года? – спросил он.
Анна насторожилась, уловив в его темных бездонных глазах еле сдерживаемый гнев.
– Извини, мне пора идти. – Она отодвинула стул и встала, обрадовавшись, что он не стал ее удерживать.
Выпрямившись в полный рост, он возвышался над ней, и она снова ощутила, как он высок и каким грозным мог быть, когда хотел.
– Увидимся.
Он бросил на стол несколько банкнот и широкими шагами вышел из кафе.
Сэмми встретил ее с обычным энтузиазмом, но от взгляда Анны не укрылось, что его губы приобрели синеватый оттенок, которого не было утром.
– Здравствуй, мой сладкий. – Она поцеловала его в обе щеки, а потом в пуговку носа. – Ты слушался тетю Джинни?
– Я очень хорошо себя вел, – сказал он. – Нарисовал тебе картинку… видишь?
Сэмми сунул ей под нос свой рисунок, и Анна наклонилась, чтобы посмотреть. Четыре фигуры, три из которых она тотчас же узнала. Она узнала себя и Джинни. А маленькая фигурка изображала, конечно же, самого Сэмми.
– Просто замечательно, а это кто? – Анна показала на высокую фигуру на заднем плане.
– Это мой папа, – заявил мальчик. – Я хочу такого же, как у Дэви. Можно?
Хорошо, что ее трехлетний сынишка был слишком мал, чтобы заметить, как она огорчилась.
Понимаешь, хотелось ей сказать, папа Дэви – достойный человек, хирург, а не какой-то беспринципный тип, который завлек меня в свою постель…
Она содрогнулась от отвращения, но все-таки улыбнулась сыну:
– Мне надо подумать. А пока давай пойдем и посмотрим, что делает тетя Джинни?
Ее сестра была на кухне, где претворяла в жизнь какой-то новый рецепт.
Анна тронула ее за плечо, и Джинни обернулась с улыбкой.
– Как прошла встреча? – спросила она жестами.
Подавив вздох, Анна села и проговорила медленно, чтобы та могла прочитать по ее губам:
– Ему нужна операция, которая стоит очень дорого.
– Сколько? – спросила Джинни слегка искаженным, как у всех глухих людей, голосом, но Анна привыкла к нему и понимала каждое слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35