— Значит, кто-то должен намекнуть Генриху, что ему не следует присылать сюда своего человека с приказом жениться на ирландке королевской крови!Гэлан возразил:— Король послал нас сюда с приказом взять замок и охранять его от попыток вторжения.— А ты бы хотел чего-то большего?Гэлан заметно помрачнел и долго молчал, прежде чем ответить.— Хватит молоть ерунду, Де Клэр! Я отлично знаю свое место, и оно совсем не рядом с креслом наследной принцессы! Глава 9 Вернувшись в замок, Гэлан первым делом осведомился о Сиобейн. Он понимал, что она нарочно избегает его общества, и подавил желание разыскивать ее. По дороге во внутренний двор рыцарь изучал состояние замка. Королю следует знать, что укрепления находятся в плачевном состоянии и требуют ремонта. Деньги, которые придется вложить в эти стены, наверняка отпугнут многих ловцов удачи, пронюхавших о таком лакомом куске, как Донегол.Пендрагон разглядывал северную башню и вдруг краем глаза заметил, что возле него стоит какая-то женщина со свертком в руках. Он повернулся к ней.— Проголодались, милорд?— Да.Женщина развернула холстину и вручила Пендрагону еще горячий мясной пирог. Гэлан, не в силах устоять перед аппетитным запахом, проглотил кусок и обернулся. К ним шла Сиобейн.Под его загоревшимся взглядом она сердито поджала губы.— Теперь ты сможешь дождаться ужина, сэр рыцарь?— Да. Благодарю тебя, Сиобейн. Почему бы тебе не звать меня по имени?— Потому что нам не следует слишком фамильярничать.— Но я же обнимал тебя, целовал в губы! Неужели ты забыла?— Тише! — выдохнула она. — Не дай Бог, кто-то услышит!— Это из-за того, что я бастард?— Вовсе нет! — горячо возразила принцесса. — Это англичане вечно носятся со своими титулами. А у нас в Ирландии нет бастардов. Женщина вольна рожать от любого, кто станет ее избранником, и даже если этот союз не освящен клятвой перед алтарем, ребенок пользуется равными правами с остальными членами клана. Ваш король считает нас распутными, нецивилизованными дикарями. Но мы вовсе не варвары, Пендрагон! Мы не пьем кровь своих мертвецов, не убиваем слабых и хилых детей и не приносим человеческие жертвы.— Ты забыла упомянуть про ваших колдунов.— Судя по всему, ты в них не веришь! Ну что ж, тогда можно только порадоваться, что ты скоро уберешься из Ирландии.— Я буду жить здесь до тех пор, пока не получу твою вассальную клятву, Сиобейн!— Даже ради спасения души я бы не стала присягать человеку только из-за денег! — Для наглядности она стукнула себя кулаком в грудь.— А ты понимаешь, что такими речами приведешь своих людей прямиком в рабство к какому-нибудь английскому лорду?— Неправда, я дам им возможность жить в мире так, как они жили до сих пор!Гэлан даже позавидовал такому патриотизму. Но главным для него оставались понятие долга и приказ, полученный от короля Генриха.— Тебе все-таки придется подписать договор, принцесса.— Ничего ты не понял! — презрительно бросила Сиобейн.Гэлан уже с трудом сдерживал себя.— Господь свидетель, женщина, ты сама вынуждаешь меня быть жестоким!— А прошлой ночью ты уверял, что мне ничто не грозит, — напомнила принцесса. — Выходит, тебе нельзя верить?Взбешенный, Гэлан отдал своим солдатам короткий приказ:— Запереть ее в башне!— Это невозможно, у меня еще полно дел! — растерялась Сиобейн.— Значит, они останутся незаконченными!Солдаты схватили ее за локти. Она вырвалась и окинула рыцаря ледяным взглядом.— Ты все-таки сделал это, Пендрагон!Сиобейн направилась к замку и стала быстро подниматься по лестнице. Вскоре она оказалась в каморке, расположенной на самом верху. Гэлан вошел вслед за ней. Сиобейн протянула ему ключ со словами:— В прошлый раз тебе не понравилось, что я сумела сбежать. Вот, возьми этот ключ и запри меня — иначе я опять сбегу! И не вздумай срывать злобу на моих людях, Пендрагон! Поклянись мне в этом! Он надменно оглядел ее и отрезал:— И не подумаю, принцесса! Пока не поклянешься ты!Сиобейн резко отвернулась, и Гэлан, проклиная ее упрямство, запер за собой дверь. У него был способ выполнить приказ, не дожидаясь ее согласия, но он не мог заставить себя взять замок за столь высокую цену.На все просьбы Гэлана перестать упрямиться и подписать вассальный договор она отвечала ему равнодушным взглядом. На второй день заточения у него появилась надежда, что принцесса все-таки нарушит свое молчание, — ведь должна же она проголодаться!— Ешь, — сказал он, когда старый слуга принес ей обед. Она даже не повернулась в его сторону и продолжала стоять, глядя в окно.— Поешь, принцесса! — повторил он. — Или я накормлю тебя силой!— Я поем, когда ты уйдешь, — процедила она, не обернувшись. — Из Ирландии, дикарь!Гэлан сжал кулаки, но промолчал. Закрыв за собой дверь, он запер ее на ключ.Из своего окна Сиобейн видела, как Пендрагон въехал в ворота верхом на горячем жеребце. Это повторялось на протяжении последних трех дней — Пендрагон уезжал куда-то из замка и возвращался через несколько часов еще более мрачный, чем прежде. Сиобейн предполагала, что англичанин подыскал себе в деревне какую-нибудь сговорчивую особу, — но тогда почему он ходит по двору мрачнее тучи?Коротая долгие ночные часы в кромешной тьме, принцесса спрашивала себя, в чем причина ее нежелания покориться — в излишней гордыне или упрямом сердце, — и со стыдом осознавала, что чувства, испытываемые ею к иноземному захватчику, никак не сочетаются с интересами и нуждами ее народа.
— Не трудись переводить! — Гэлан устало отмахнулся от Дрисколла.Он успел расслышать лишь несколько слов, но и их оказалось достаточно. Posaim — по-гэльски «свадьба», a gra — «любовь».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91