Когда же ты тайно сбежала из дома, я послал следом за тобой Теда. В его обязанности входило следить за тем, чтобы тебе никто не причинил вреда, и сопроводить тебя обратно домой, где я, не скрою, намеревался откровенно высказать тебе, что я думаю о твоих дурацких выходках. Каким образом он выполняет свои обязанности, меня никогда не интересовало. Мне важен результат.
— Так, значит, вы не приказывали ему дать Джорджу возможность меня похитить? — растерянно спросила Джулиана, чувствуя, что ее гнев утихает, как костер, на который плеснули водой.
— Ну, конечно, нет. Хотя, вероятно, он решил проучить тебя. Тед всегда отличался невероятной способностью угадывать тайные желания хозяев и безукоризненно исполнять их.
Джулиана шмыгнула носом и опустила глаза. Тарквин полез в карман и достал носовой платок, а потом решительным движением вытер ей нос и глаза.
— Если будешь плакать, у тебя распухнет нос и покраснеют глаза и ты станешь совсем некрасивой.
— Я плачу, потому что злюсь, — сказала Джулиана. — Вернее, злилась. Если бы вы не запретили мне видеться с моими друзьями, я бы не стала выходить из дома. Я допускаю, что вы вправе не разрешить им приходить в ваш дом, но у вас нет права запретить мне встречаться с ними на их территории.
— Джулиана, один из пунктов нашего договора гласит, что ты обязуешься вести себя подобающим для виконтессы Эджкомб образом. Общение с проститутками противоречит представлению о добропорядочном поведении. Болтаться по улицам в грязном платье, с чумазым лицом и соломой в волосах тоже недостойно леди. Так что я попрошу тебя впредь предельно аккуратно выполнять условия соглашения, договорились?
Джулиана отвернулась от зеркала, чтобы не видеть своего отражения. Она не перестанет общаться с друзьями, но в данную минуту Джулиана решила отказаться от открытого выступления в защиту своих прав.
— Вы говорите о соглашении, ваша светлость, но может ли договор считаться действительным, если одна из сторон была вынуждена его подписать, поскольку ее шантажировали?
— Ты подписала его на выгодных для себя условиях, чтобы обрести мое покровительство, удобное и безопасное пристанище, материальную обеспеченность. Где же тут шантаж? — холодно поинтересовался Тарквин.
— Если бы я отказалась подписать бумаги, вы бы выдали меня властям, — бросила графу в лицо горький упрек Джулиана.
— Разве я когда-нибудь говорил об этом?
— Нет… нет, не говорили, но вполне ясно намекали, — обескураженно пробормотала Джулиана.
— Если ты истолковала мои намеки подобным образом, в этом нет моей вины, — пожал плечами Тарквин.
— Как вы можете так говорить?! — не веря своим ушам воскликнула Джулиана. — Угораздило же меня оказаться в этом отвратительном клубке ядовитых гадов! Убирайтесь вон, оставьте меня одну! — Она отвернулась от Тарквина, стараясь сдержать слезы отчаяния.
Он нахмурившись смотрел на ее опущенные плечи и задумчиво покусывал верхнюю губу. Тарквин отдавал себе отчет, что ни при каких обстоятельствах не выдал бы Джулиану властям, но ей незачем знать об этом. Он в действительности уберег ее от ужасной, отвратительной жизни на улице, а может, и от безвременной смерти. И тот факт, что он сделал это, сообразуясь с собственной выгодой, сути дела не меняет. Так почему Джулиана отказывается воспринять ситуацию таковой, какова она есть? Тарквин не понимал, что заставляло ее протестовать против того образа жизни, который она вела в настоящее время. Ей, так же как и ему, доставляет удовольствие их близость. Она ограждена от Люсьена. Она обеспечена до конца своих дней. Так почему же она использует любую возможность, чтобы досадить ему? Приходилось признать, что Джулиана была самой странной, непредсказуемой женщиной, с которой когда-либо доводилось общаться Тарквину. Если бы ему хоть на мгновение пришло в голову, что эта девчонка доставит ему столько беспокойства, он, без сомнения, придумал бы какой-нибудь другой способ сладить с Люсьеном.
— Уходите, — повторила Джулиана. — Вы одержали надо мной верх, так ни к чему злорадствовать.
Злорадствовать! Тарквин чуть было не рассмеялся. Если уж кому и злорадствовать, то только не ему. Граф развернулся и вышел из комнаты. А Джулиана дала волю горьким, злым слезам.
Глава 22
— Готова поклясться, что вы знакомы с леди Лидией с детства, — сказала Джулиана лорду Квентину, когда он вернулся в гостиную, проводив гостей до экипажа.
— А почему вы так решили? — Он подошел к окну и стал смотреть в сад, скрыв таким образом выражение своего лица от Джулианы.
— Вы очень легко и непринужденно общаетесь друг с другом, — ответила Джулиана, разливая по чашкам кофе с самым невозмутимым видом.
В последние несколько дней леди Лидия стала очень часто наведываться к леди Эджкомб. Ее визиты по большей части приходились на то время, когда лорд Квентин как бы случайно оказывался в гостиной Джулианы. Леди Лидия никогда не появлялась одна; ее сопровождала какая-нибудь подруга или мать, которая не без удовольствия навещала понравившуюся ей виконтессу. Но Джулиана ясно видела, что спутницы леди Лидии слепы или притворяются таковыми. Их присутствие не мешало леди Лидии и Квентину приватно беседовать и смеяться, нежно пожимая друг другу руки, сидеть рядышком на софе, почти соприкасаясь головами, и разглядывать иллюстрированные альбомы.
— Мы старые друзья. — Квентин отошел от окна, взял с подноса чашку и улыбнулся Джулиане, от которой не укрылась грусть в его смеющихся глазах.
— Вы испытываете друг к другу более серьезные чувства, чем дружба, — к собственному изумлению, вдруг выпалила Джулиана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138