Кеб остановился у собора Святого Павла и высадил пассажиров. Оказавшись на мостовой, Джулиана плотнее завернулась в накидку. Люсьен вылез вслед за ней и протянул кучеру монету.
На церковных ступенях собралась огромная шумная толпа; мелодичные звуки маленькой флейты, на которой играл оборванный и грязный старик, сливались с непристойной пьяной руганью.
— Что происходит? — спросила Джулиана.
— Откуда я знаю, — пожал плечами Люсьен. — Пойдите и посмотрите сами.
Джулиана направилась к церкви. Люди, стоявшие в последних рядах, поднимались на цыпочки, чтобы поверх голов разглядеть происходящее впереди.
— Не стесняйтесь, проталкивайтесь вперед, — услышала Джулиана над ухом голос Люсьена. — Вежливость здесь не поможет.
Виконт отстранил ее и принялся протискиваться сквозь толпу, расталкивая окружающих локтями, а Джулиана старалась не отставать, опасаясь, что может потеряться и тогда ее затопчут. Люсьен отчаянно ругался и использовал свое тщедушное тело в качестве тарана, причем на его голову проклятия сыпались с той же щедростью, с какой он их сам раздавал. Тем не менее они в конце концов пробились в первые ряды.
На ступеньках лестницы стоял мужчина в грубой рабочей блузе, позади него была женщина в платке и темном шерстяном платье с передником. Ее руки были крепко перетянуты веревкой, которая к тому же обвивала ее шею. Несчастная не смела поднять глаз, ее плечи подрагивали от беззвучных рыданий. Казалось, больше всего на свете ей хотелось провалиться сквозь землю или стать невидимой. По толпе прокатился ропот одобрения, когда мужчина взял ее за подбородок и заставил таким образом поднять глаза.
— Предлагается к продаже! — громко выкрикнул мужчина, перекрывая басом гул толпы. — Хорошая хозяйка. Здоровая, как бык… крепкие ноги, крутые бедра. — С этими словами мужчина ткнул пальцем сначала в одну, потом в другую часть ее тела. Женщина все время вздрагивала и пыталась отшатнуться, но мужчина схватил свободный конец веревки и упорно подтягивал женщину ближе к публике.
Люсьен смеялся вместе со всеми. Джулиана, потрясенная до глубины души этой сценой, взглянула на виконта и, увидев выражение откровенного злорадства на его лице, почувствовала, как к горлу подкатила тошнота.
— Что здесь происходит?
— Разве вы не видите? Этот человек продает свою жену, — ответил Люсьен, не сводя глаз с предприимчивого супруга, который без устали перечислял разнообразные достоинства своей жены.
Вдруг из толпы раздался громкий крик.
— Хватит, Дик Бэгг, повеселились. — Дюжий парень растолкал зевак и вылез вперед. Женщина покрылась красными пятнами и снова попыталась отвернуться, но муж крепко держал ее за веревку.
— Плачу десять фунтов, — заявил покупатель. — Давай сюда веревку.
— По рукам, — согласился продавец.
Через минуту сделка была официально оформлена, деньги были переданы продавцу и несколько раз публично пересчитаны. Потом новый хозяин взял в руку конец веревки и под улюлюканье толпы повел плачущую женщину прочь.
— Скатертью дорога! — крикнул вслед им довольный продавец, распихивая по карманам деньги. — Сохрани меня Господь еще когда-нибудь связаться со шлюхой.
— Как отвратительно! — пробормотала Джулиана. Она и раньше слышала о подобных торгах, но ни разу не видела их своими глазами.
Толпа стала расходиться, поскольку ничего интересного больше не ожидалось. Но тут внезапно разгорелась стычка между двумя уличными торговцами, которые ни с того ни с сего полезли друг на друга с кулаками. Их сразу же обступило кольцо любопытных, которые принялись подбадривать драчунов непристойными шутками. При виде этого зрелища даже Люсьен не выдержал.
— Грубые животные! — сказал он, презрительно скривив губы, и направился прямиком в таверну, не утруждая себя тем, чтобы подождать Джулиану.
Она вошла вслед за Люсьеном в комнату с низким потолком, и ее глаза наполнились слезами от едкого табачного дыма, который сизыми облаками плавал в воздухе.
— Бутылку джина, — бросил Люсьен проходившему мимо мальчишке-официанту и, выдвинув из-под стола табурет, удобно уселся на него, прислонившись спиной к стене. Мебель в таверне была на редкость грубой и грязной, столы и стены лоснились от многолетнего налета жира, копоти и табачного дыма. Джулиана вытащила из-под стола другой табурет и, поежившись от отвращения, неловко присела на краешек, радуясь тому, что послушалась совета Люсьена и надела накидку.
— Судя по всему, вам здесь не очень нравится, — усмехнулся Люсьен.
— Это место очень похоже на свинарник, — ответила Джулиана.
— Не дай Бог, если хозяин услышит ваши слова, — хохотнул Люсьен. — Том Кинг чрезвычайно гордится своим заведением. — Он достал из кармана шестипенсовик и швырнул его на стол, когда к ним подошел мальчишка с бутылкой и двумя стаканами на подносе. — Разлей.
Парень выполнил приказание, причем пролил на стол несколько капель, которые тут же смахнул ладонью, а потом с удовольствием облизал пальцы. Его руки были черными, передник давным-давно не бывал в прачечной, по плечам рассыпались патлы. Он сграбастал монету и растворился в табачной завесе, спеша выполнить чей-то заказ. Рассерженный клиент, к которому он подошел, грубо накричал на него и наотмашь ударил, так что бедный парень отлетел к стене и в кровь расшиб себе затылок.
Джулиана широко раскрытыми от ужаса и удивления глазами смотрела на эту сцену. И когда Люсьен протянул ей стакан и решительно потребовал, чтобы она выпила, Джулиана безотчетно поднесла его к губам и сделала глоток. В ее гортани вспыхнуло пламя, желудок обожгло раскаленными углями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138