— Я могу заставить себя пройти через это представление, но не потерплю других унижений!..
Тут голос Ариэль, к ее неудовольствию, дрогнул, но Рэнальф был в хорошем расположении духа и только снисходительно расхохотался:
— Нет… нет, разумеется, не пойдешь! Еще ни одна женщина из рода Равенспиров не пошла под венец в одежде с чужого плеча.
Он достал из кармана и бросил на стол кожаный кисет, глухо стукнувший о столешницу.
— Здесь золото, сестричка. Так что можешь наряжать себя, как твоей душе угодно.
Он взял в руки второй сверток.
— Это тоже подарок королевы. Как ты думаешь, есть смысл открывать его?
— Сильно в этом сомневаюсь, — сказал Роланд, беря брата за руку. — Но давай все же взглянем.
Рэнальф перебросил плоский сверток брату.
Ариэль стало интересно, позволят ли ей самой наконец открыть подарок, хотя нельзя было сказать, что ее слишком мучило любопытство. Она равнодушно взглянула на ожерелье из топазов, которое достал из шкатулки ее брат.
— Довольно приличная безделушка.
— Да, но камни не из лучших, — вмешался Оливер, беря ожерелье и рассматривая его при свете свечи. — В некоторых видны трещинки.
— Не будем считать это дурным предзнаменованием для вашего брака, моя дорогая, — засмеялся собственной остроте Рэнальф, беря в руки третий, самый маленький сверток. — Здесь ты не сможешь ни к чему прицепиться. Это мой подарок тебе за то, что ты такая хорошая и послушная сестра.
Ариэль развернула сверток, и глаза ее удивленно расширились. У нее в руках был золотой, усыпанный жемчугом браслет в виде змеи, держащей во рту большую жемчужину, символизирующую собой яблоко. Золото было обработано с большим мастерством, форма браслета не напоминала ни одно из украшений, которые ей приходилось видеть. Она прикоснулась пальцами к одной-единственной подвеске браслета — вырезанной из цельного изумруда фигурке лебедя. Хотела было восхититься красотой браслета, но не смогла выговорить ни слова. Браслет нельзя было назвать просто очаровательным. Он, без всякого сомнения, был прекрасен. Определенно в нем скрывалась какая-то тайна. Но что-то в нем отталкивало, хотя Ариэль ни за что не смогла бы сказать, что именно и почему.
— Где ты его взял, Рэнальф?
Взгляд брата скрестился со взглядом Роланда, потом Рэнальф ответил:
— Считай это фамильным наследством. А если ты откроешь вот эту шкатулку, ты найдешь там еще кое-что.
Ариэль открыла небольшую коробочку.
— О, это еще одна подвеска!..
Теперь она держала в руке изящнейшую полураспустившуюся розочку из серебра. Глубоко в центре бутона пылал огненным цветом рубин; его густое красное сияние отражалось в окруживших его серебряных лепестках. На этот раз восторг Ариэль был совершенно искренним.
— Какая чудесная вещь! Просто совершенная.
Однако в ее взгляде, устремленном на брата, сквозило удивление. Рэнальф никогда ничего не дарил ей, разве что обычные дешевые безделушки на день рождения и на Рождество. Ей пришло было в голову, что таким образом он хочет купить ее сотрудничество, но зачем это ему надо? Ему достаточно только приказать ей — Рэнальф ведь прекрасно понимает, что, пока она живет в его доме, у нее нет другого выхода.
Но возможно, он боится, что сестра может доставить ему какие-то неприятности. Даже если он и заставит ее подчиниться его приказу, всегда есть какие-то скрытые возможности исказить его замысел или, во всяком
случае, затруднить его выполнение.
— Мой свадебный подарок тебе, сестричка.
С этими словами он довольно неуклюжим жестом ущипнул ее за щеку, пытаясь изобразить братскую любовь. Но Ариэль было не так-то просто обвести вокруг пальца.
— Тебе предстоит сыграть весьма важную роль в отмщении Равенспиров, и, когда ты сыграешь ее, тебя будет ждать еще одна подвеска для этого браслета.
Великий Боже, да он пытается подкупить ее! Неужели он боится, что она может выскользнуть из-под его контроля? Что брак с графом Хоуксмуром, даже фиктивный, может как-то умалить влияние, которое он имел в семействе Равенспир? Это была в высшей степени приятная мысль.
— Попытаюсь заслужить ее, братец, — ответила Ариэль и увидела, как гневно сверкнули глаза Рэнальфа от этой ничем не прикрытой наглости. Собаки у ног хозяйки подняли головы, а Ромул глухо заворчал.
— Убери отсюда этих зверей! — приказал Рэнальф. — И вообще держи их подальше от меня, сестричка, если хочешь, чтобы они прожили долгую жизнь.
Он поднес к губам кубок и осушил его до дна, а потом снова в упор уставился на младшую сестру твердым, как гранит, взором, полным недоброжелательства.
Ариэль решила больше не испытывать судьбу. Она присела в реверансе, постаравшись принять как можно более покорный вид, и вышла из комнаты, сопровождаемая собаками.
Мужчины не удостоили ее даже взглядами, словно и не видели ухода девушки. К этому времени Рэнальф уже изрядно потешил себя, и все, что им на сегодня оставалось, — это распить еще парочку бутылок и впасть в столь желанное и привычное им состояние отупения.
Но у Ариэль были на сегодня еще кое-какие планы. Она снова поспешила в сторону конюшни; собаки, как привязанные, трусили рядом с ней, не отставая ни на шаг. Увидев идущего через двор грума, она окликнула его:
— Джон, оседлай чалую. Я хочу навестить миссис Сару и мисс Дженни.
Слуга поскреб в затылке.
— Прикажете поехать с вами, миледи?
Ариэль задумалась. Днем она не рискнула бы навлечь на себя гнев Рэнальфа, отправившись без сопровождающего, но сегодня вечером она ему уже наверняка не понадобится — напившись, он про нее позабудет. К тому же ей совершенно не хотелось, чтобы грум, громко топая, расхаживал взад и вперед по маленькому домику Сары и Дженни, пока она будет делиться с ними своими новостями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122