С юных лет Авель начал странствовать по Руси. В 1785 году Авель принял постриг в Валаамском монастыре, где и получил свое монашеское имя, но предпочел жить отшельником. Будучи насельником Николо-Бабаевского монастыря, что в Костромской епархии, составил первую свою книгу пророчеств. В ней же он написал и о царской фамилии.
За свою долгую жизнь Авель просидел в тюрьмах за свои предсказания 21 год. (Ни фига себе! А говорят Сталин был зверь – лагеря, этапы, пересылки и все такое прочее… Цари-батюшки тоже, оказывается, были не такими уж сусальными, как нам теперь втюкивают в головы новоявленные монархисты).
Его сажали в казематы и просвещенная Екатерина, и Павел-самодур, и Александр I, свойский мужик, не дурак выпить, рубака и победитель французов, и Николай I, который уже мог бы убедиться, что Авель – честный человек и всегда пророчествует чистую правду. В общем, святой человек.
Ан, нет. Оказывается, святым самое место в тюрьме. Чтобы не смущали своей правдой глупый народ. Высшую правду должны знать только верхнюки-главнюки. Так сказать, последняя инстанция перед божественной канцелярией.
Ладно, катим дальше…
Ага, вот. По-моему, то, что мне и нужно. Оказывается, многострадальный Авель недолго хранил молчание. Он что-то там напророчествовал и в царствие Николая Павловича. Который, как видно из указа Синода от 27 августа 1826 года, приказал изловить Авеля и заточить его для смирения в Суздальский Спасо-Евфимиевский монастырь. Во как!
А изловили Авеля в какой-то деревеньке… название утеряно, забыто… уезд?… Есть уезд! Наш! Так что же получается – Кондратка не фантазирует? Не знаю, не знаю… Возможно, элементарное совпадение. Тем более, что деревня не названа.
А уж про Киндея и подавно никто не упоминает. Крестьянин, мелкая сошка, крохотный винтик в большой и громоздкой государственной машине. Разве все запчасти запомнишь? Тем более, какие-то там крохотные винтики-болтики, которые всегда покрыты ржавчиной.
Нашел я также историю о запечатанном пакете с предсказанием судьбы Николая II, которую рассказал мне Кондратка. Пишет все тот же С.А. Нилус: «В гатчинском дворце была одна небольшая зала, и в ней посредине стоял большой узорчатый ларец с затейливыми украшениями. Ларец был заперт на ключ и опечатан. Вокруг ларца на четырех столбиках, на кольцах, был протянут толстый красный шелковый шнур, преграждающий к нему доступ. Было известно, что в этом ларце хранится почта, которая была положена вдовой Павла I, императрицей Марией Федоровной, и что было завещано открыть ларец и вынуть в нем хранящееся только тогда, когда исполнится сто лет со дня кончины императора Павла I, и притом лишь тому, кто в этот год будет занимать царский престол России.
(А вот здесь у Кондратки вышла неточность. Конвертик с предсказанием положил на хранение не сам Павел I, а его супруга. Похоже, император не поверил Авелю. Это понятно. Как поверишь бредням какого-то заскорузлого отшельника в обносках, когда вокруг все сверкает и пахнет розами, а придворные наперебой соревнуются в гибкости спины. А вот Мария Федоровна оказалось очень даже неглупой, прозорливой женщиной).
Но самое основное, то, ради чего я шастал по Интернету часа два с хвостиком, в большой массе информации мне повезло откопать совершенно случайно – Авель все-таки написал свой главный труд о грядущем приходе антихриста! Свидетельства тому были.
Увы, эту книгу его апокалипсических пророчеств так и не нашли.
И слава Богу! – подумал я, выходя на улицу, и облегченно вздохнул. Когда не знаешь о часе своей кончине, как-то легче живется. Даже планы какие-то лазурные строишь.
Растиражируй книгу мудрого Авеля, и сразу наступит сплошной мрак и полное непотребство. Это и ежу понятно. Меньше знаешь, крепче спишь. И разная чушь в голову не лезет…
Зосима страдал. Он совсем замаялся меня ждать. Правда, «страдал» он вполне с комфортом. На его столике уже мозолил глаза пустой двухлитровый кувшин для пива, и Зосиме как раз принесли второй, поменьше – литровый.
Графинчик с водкой стоял не тронутый. Зосима упорно не хотел пить беленькую в одиночестве. Одно дело – утолять жажду, а другое – совершать священнодействие. В одиночку пьют только алкоголики и запойные пьяницы.
– Ну, наконец… – Зосима облегченно вздохнул и сразу же разлил водку по стопкам. – Закуска, конечно, не очень, да что поделаешь – город…
Город! Ишь ты… Привык, понимаешь, к свежатине, а тут какие-то сырки, увядший еще вчера овощной салат, и порезанная на кусочки колбаса, на которую страшно смотреть; наверное, ее делали из тухлятины.
Единственным «деликатесом», на котором можно было остановить взгляд без боязни оцарапаться, была вяленая рыба, которую Зосима привез с собой. Она аж светилась серебристым светом.
– За что пьем? – спросил я, улыбаясь; Зосима любил разные тосты.
– Дык, это, за нее…
– За удачу?
– Ну…
– Присоединяюсь. Она мне нынче очень нужна.
Мы выпили, потом повторили, затем мне принесли пиво, и я отдал должное вяленой рыбке… Так мы просидели в пивной часа полтора, пока Машка не напомнила, что пора и честь знать.
Она подошла прямо к окну пивной и требовательно заржала.
– Вот прошмандовка! – взвился Зосима. – Отвязалась…
– Крепче надо было вязать.
– Дык, этой скотине любой узел нипочем. Как она это делает, ума не приложу.
– Что ж, труба зовет. Сейчас расплачусь, и поедем.
– Ты денежки-то спрячь. Сегодня я угощаю.
– Ого… Неужто выиграл в лотерею?
– Пенсию получил. Много. Президент личным указом повысил ветеранам довольствие почти в два раза. Хороший человек.
– С чем тебя и поздравляю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102