Посидеть бы недельку дома, поваляться в кровати… Чай с малиной в постель, хорошая книга, на худой конец телевизор – что еще нужно нашему брату-оперативнику для полного счастья?– У вас так много работы?– Много – это не то слово. Чтобы все успеть и везде поспеть, нужно продлить сутки до сорока часов. Как минимум.– Понимаю… – сочувственно кивнула Алифанова.Ни хрена ты, девочка, не понимаешь! – раздраженно подумал Дубравин. Тебя бы в мою упряжь…Подумал, но сказал совсем другое, стараясь придать лицу доброе и мягкое выражение:– Ирина Викторовна, я хотел бы расспросить вас об Артуре Тихове. А то в первую нашу встречу – помните? – вы о нем упомянули вскользь и вовсе не в связи с Ольховской, все же имевшей к нему некоторое отношение. Не говоря уже о Новосад.– Да…При упоминании имени погибшей подруги Алифанова низко склонила голову и украдкой смахнула слезу.– Что вас интересует? – спросила она, стараясь быть спокойной.– Все о Тихове. Все, что вам известно. В частности, о его отношении к Ольховской, а также о взаимоотношениях Ариадны Эрнестовны и Новосад.– Тогда я просто не хотела касаться этой темы… Да и сейчас мне как-то не по себе – все так сложно, запутано. Вправе ли я говорить об этом, не знаю…– Поверьте, спрашиваю вас отнюдь не из праздного любопытства.– Я вас понимаю… Видите ли, из-за Артура между Адой и Валей всегда была какая-то натянутость. Подружки близкие, закадычные – и все же… Мне почему-то кажется, что Ада до сих пор неравнодушна к Артуру, хотя, выйдя замуж за Владислава, она стала относиться к Тихову внешне довольно прохладно.– Что не помешало Ольховской после развода с мужем встречаться с Тиховым… ну, скажем, в интимной обстановке…– Вы об этом знали… или догадались? – удивилась Алифанова.– Вот уж меньше всего я похож на ясновидца, – улыбнувшись, уклонился от прямого ответа Дубравин.– Да, они встречались…Алифанова выглядела смущенной. Видимо, тема разговора была ей неприятна. Но все-таки она продолжила:– Однажды мне понадобилось что-то взять у Ады, и когда я приехала без предупреждения к ней домой, то встретила у двери ее квартиры Артура – он уже уходил. Они смутились, Ада даже стала немного раздражена, но потом все как-то забылось, а я ни о чем не спрашивала – это их личное дело. Вале об этом я тоже не сказала. Зачем?…– А вы не припомните, когда это было?– Почему же…Алифанова назвала число и месяц.– Скажите, а как вам Артур?– Нравится или нет? Нравится. Очень. Если честно – только между нами, ладно? – я была в него влюблена. Еще в училище. Даже сейчас к нему неравнодушна.– Немудрено, парень он видный…Дубравин мельком посмотрел на свои часы.– Хотите, я покажу вам альбом, где вся наша училищная группа? – подхватилась Алифанова, заметив взгляд майора.Видно, ей очень не хотелось так быстро отпускать Дубравина.– Покажите…Времени было в обрез, но майору почему-то захотелось сделать хоть что-нибудь приятное для этой девушки.– Вот, смотрите… – листала альбом Алифанова. – Это я. Правда, смешная? Кнопка. Валя… Ариадна… Теперь, мне кажется, она стала еще красивее. Артур…– А здесь кто?Дубравин показал на большую фотографию, где на тисненном картоне в живописных позах расположились какие-то парни.– Ой! – прыснула в кулачок Алифанова. – И это спрашивает сыщик. Здесь все девушки нашей группы. Только загримированные под мужчин. Вот я… Это Валя с Адой.– Ну и ну… – покачал головой Дубравин. – Здорово. Невозможно узнать…От Алифановой майор отправился в театр. Он шел пешком, благо здание театра располагалось неподалеку.Ощущая удовлетворенность от встречи с Алифановой, Дубравин, вышагивая по уже очищенным от снега тротуарам, мучительно пытался отыскать в уголках памяти нечто очень важное, упущенное им в разговоре с актрисой, какой-то мимолетный всплеск, искру, которой так и не суждено было на этот раз зажечь воображение…Ольховская находилась в своей грим-уборной.Майор постучал.– Открыто! – бросила она, не оборачиваясь.Высунув кончик языка от усердия, актриса кроила большими портняжными ножницами белоснежную ткань, прошитую золоченой нитью.Увидев Дубравина, она немного смутилась и принялась торопливо собирать лоскуты ткани в картонную коробку.– Помешал? – спросил майор.– Нет, нет, что вы… Выпала свободная минута, вот я тут и мастерю.– Ариадна Эрнестовна, я много времени у вас не отниму. Минут десять, не более.– Пожалуйста. У меня есть еще где-то с полчаса.– Вот и отлично…– Дубравин немного помолчал, собираясь с мыслями, а затем, остро взглянув на актрису, сказал с укоризной:– А ведь вы, Ариадна Эрнестовна, к сожалению, не были со мной откровенны.– Не помню. Возможно. Что вы конкретно имеете в виду?– Артура Тихова.– Не понимаю…– Допустим. Тогда я спрошу у вас прямо: он приходил к вам после того, как вы развелись с мужем? А если приходил, то зачем?– Вон вы про что…Видно было, что Ольховская колеблется.– Странный вопрос…С нервным смешком она поправила прическу.– Для женщины странный… Но я вам отвечу. Я любила Артура. Да, любила! Теперь я, конечно, на Валентину не в обиде. Но тогда… И все это время… Я долго считала ее виновницей всех моих семейных неурядиц. Пожалуй, до недавнего времени… Выйди я замуж за Артура, возможно, все сложилось бы по-другому. Но, увы, прошлого не вернешь… И когда Артур снова пришел ко мне и стал просить моей руки, я, признаюсь, растерялась. Просто не могла себе представить нечто подобное.– И что же?– Отказала. Он тогда очень расстроился, и все же своих надежд не оставил. Артур приходил ко мне еще несколько раз с таким же предложением, убеждал, просил, молил, наконец… изменить свое решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44