Они быстро убрали всю посуду и даже смели со скатерти мусор.
Так что теперь мы сытые и довольные сидим за чистым и аккуратно сервированным столом. Наш паренек возвращается с полным подносом, выставляет напитки, опять уходит к дальней стене и стоит там в ожидании дальнейших указаний. Джимми не заставляет его долго ждать.
– Сынок, нам тут нужно немного посекретничать. Мы крикнем, если что понадобится.
Парень без слов исчезает. Словно по сигналу Джин выпрямляется и становится очень внимательным. Морти смотрит на Джимми и ждет, что тот начнет разговор. И вот он – мистер Прайс. Теперь он снова босс. Выражение лица резко меняется. Только что он улыбался и дурачился – и в одно мгновение холоден и хмурит брови. Взгляд сосредоточен. Пухлый милый щенок мгновенно превращается в смертоносную кобру. Появляется такое чувство, словно он услышал мои мысли о нем самом, о том, что я считаю его недоумком. Или, может, заглянул мне в башку и прочитал их, как бегущую строку. Внезапно я ощутил себя полным придурком. Как можно было подумать, что тип вроде него достиг таких высот, будучи просто болтуном, и заставил отъявленных негодяев и асов преступного мира ходить перед ним на цыпочках, забивая им головы пустым трепом!
Чувствую себя мелкой-мелкой сошкой. Внутренний голос говорит мне: «Приятель, уж если кто и недоумок, так это ты». Я вдруг осознал, что мистер Прайс играет в свою любимую интеллектуальную игру. Так безжалостный гроссмейстер просчитывает партию на десять ходов вперед. Или древний китайский полководец, посмеиваясь над глупостью и самонадеянностью своих врагов, заводит их в смертельную ловушку. Джимми разминает кисти рук, хрустит пальцами. Интересно, скольких таких, как я, он уже стер с лица земли? Со сколькими забавлялся подобным образом? Забавляется ли он со мной? Я даже слышу, как он думает: «Ты считаешь меня идиотом, правда? Клоуном? Недоумком? Так ведь, сынок?» Любопытно, скольких он отправил на корм свиньям? Скольких сбросил в карьер? Скольких пропустил через бетонодробилку? Закатал в асфальт? Залил цементом и сбросил на дно морское? Я не могу заглянуть ему в глаза. Джимми уставился на мою переносицу. Что-то щелкнуло внутри него, и включилось автоматическое слежение за объектом, как на современных ракетных системах: стоит тебе только попасть в прицел, и живым они тебя не отпустят. Джимми вставил в рот сигару, позволил Джину ее поджечь, запрокинул голову и выпустил вверх густой клуб дыма. У меня по спине пробежал холодок.
– Чего ты хочешь, сынок?
– Простите?
– В жизни? К чему ты стремишься? Хочешь добиться того же, чего и я? Стать авторитетом?
Он разжимает руки, так часто изображают на картинах Иисуса Христа. Мне нечего ответить.
– Чего ты хочешь от жизни? Черт подери, поговори со мной, парень! – Его голос меняется. Интонация становится прицельной, сухой и плоской.
– Не знаю, мистер Прайс. Это очень дорогой вопрос, – уверенно отвечаю я, что меня крайне удивляет.
– Дорогой? Хороший ответ. Знаешь, еще несколько лет назад тебя могли бы принять за гомосексуалиста, оттого что ты употребляешь слово «дорогой». Ты не гомосексуалист?
– Определенно нет.
– Ты занимаешься сексом с мужчиной?
– Нет.
– Я и не думал, что занимаешься. Сейчас уже не так к этому относятся. Времена изменились. Я задам вопрос иначе. Как далеко ты готов зайти? Какие готов принести жертвы?
Прайс, Джин и Морти сидят полукругом и таращатся на меня в ожидании ответа. Причем Морти сейчас на их стороне. Но беда в том, что я ни черта не понимаю, к чему он клонит.
– Может, приведете пример? – наконец изрекаю я.
– Хорошо, очень хорошо. – Он смеется, но смеется коварно, с какими-то дурными намерениями. – Никогда и ни за что не связывай себя обязательствами. И не болтай лишнего, а еще лучше не болтай вообще. Мой тебе совет. Я объясню, почему задал этот вопрос. Я спрашиваю, мне отвечают. Люди много чего рассказывают. Мне это нравится. – Джимми прервался, чтобы глотнуть бренди. – Я храню информацию вот здесь. – Он тычет указательным пальцем себе в лоб. – Знание – сила. Это было сказано еще две тысячи лет назад, но слова до сих пор не утратили смысла. Этим я и торгую. Конечно же, не только этим. Но имущество, богатство, частная собственность – все это всего лишь средства, чтобы вести счет. Понимаешь?
Я киваю, хотя абсолютно не вникаю в смысл происходящего.
– Я беседовал о тебе с Джином, и с Морти, и с другими людьми. Так вот все они говорят, что ты толковый, чистоплотный и добросовестный работник. Тебя нет ни в одной полицейской картотеке. Ты умеешь зарабатывать деньги, не болтлив. Это немаловажно. Сейчас развелось столько трепачей, которые болтают о бизнесе направо и налево. Мне сказали, что ты занимаешься своим делом, как я люблю говорить, тайком. Черт подери, обожаю это слово. Тайком. Ты не транжиришь свои кровные, не шляешься по ночным клубам, не просаживаешь денежки на нанюхавшихся девок. Это неплохая характеристика. – Он останавливается, чтобы отдышаться. Отпивает из стакана и затягивается сигарой. После чего продолжает: – Слишком много вокруг предателей. Болтнешь лишнего, и тебя надолго упрячут за решетку, потому что эти уроды не умеют держать язык за зубами. Ты задумывался о будущем? Может, наметил план? А, сынок?
Вот дерьмо. Он прямо-таки застал меня врасплох. Такого поворота я никак не ожидал. Джимми задал прямой вопрос, стало быть, ему нужен прямой ответ.
– Тебе сколько лет, парень?
– Двадцать девять.
– Ты сколотил неплохое состояние, не так ли?
– Все верно.
– Ты куда-то вложил свои деньги? Разумно ими распорядился?
– Думаю, да.
– Красота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124