Аудиенция длилась еще пятнадцать минут, стало быть, возвращался я от него около девяти. От Кори я хотел единственного: подтверждения или опровержения того, что Арнольд Трапмэн поведал мне днем, а именно, что идея выкупа доли «рабочего вклада» исходила не от него, а от мистера Кори.
Вот как протекала наша беседа – в кабинете, облицованном панелями из светлой сосны, где мы, сидя напротив друг друга в просторных креслах, потягивали коньяк «Реми Мартен». Кори оказался крепко сколоченным мужчиной шести футов ростом и лет сорока с небольшим. У него было полное розовое лицо и чрезвычайно обаятельная улыбка.
– Да, факты в основном изложены верно, мистер Скотт, – подтвердил он, когда я объяснил некоторые детали своего дела и повторил то, что сказал Трапмэн. – Кроме одной мелочи: я ни словом не обмолвился о том, почему хочу продать свою долю. Но думаю, что, зная мои обстоятельства, он ошибочно заключил, будто у меня финансовые затруднения. Он не упоминал про мои неудачи в бизнесе?
– Да, что-то такое было. Во всяком случае, у меня создалось именно такое впечатление.
– Возможно. Я вложил пятнадцать тысяч в это предприятие отчасти потому, что ввиду структуры налогов, которые я плачу, действительная цена была для меня только чуть больше сорока пяти тысяч долларов. Вы, несомненно, знаете, что сто процентов всех расходов на бурение изымаются из текущих доходов инвестора, и пока что для меня это предприятие представляло незначительный риск, а потенциально обещало хорошую прибыль.
– Если такие деньги имели для вас столь малое значение, то как случилось, что совсем недавно вы стали торговаться с Трапмэном из-за несчастных двух тысяч пятисот долларов?
Он улыбнулся, и улыбка его была очень приятной.
– Я никогда не думал о двух тысячах шестистах долларов как о пустяке – это заблуждение, даже о двадцати пяти долларах так не думаю. Но получение месячной платы за разработку скважины в размере ста двадцати пяти долларов, причем двадцать восемь из них будут изыматься в федеральный бюджет, – с моей точки зрения, дело, не стоящее внимания.
– Готов с вами согласиться.
– Более того, я вложил деньги в скважину в прошлом году. А теперь наступил уже другой год с новым налогообложением капиталов, сулящим новые возможности и новые проблемы. И я рассчитал, что большая часть моего капиталовложения, обесценится довольно скоро, через несколько лет. Две тысячи пятьсот долларов, которые мне сейчас выплачивает Арнольд, – это долгосрочная прибыль с капитала, и это лучше, чем обычный, настоящий и будущий, доход от скважины. Итак, – он снова улыбнулся, – эти «несчастные» две тысячи шестьсот долларов попадают в мои руки сразу же, прямо сейчас, и я могу их использовать, как хочу, а не получать ежемесячно крохотными порциями.
Я кивнул.
– Мне бы доставило огромное удовольствие продолжать эту дискуссию, мистер Скотт, – сказал он, поглядев на массивные оригинального вида часы на запястье левой руки, – но, боюсь, уже поздновато.
С этими словами он нажал на маленькую кнопку на корпусе часов, и я увидел, как замигали красноватые цифры, образующие циферблат.
– Уже без десяти девять, – проговорил он.
«Часы денди, – подумал я. – Как маленький компьютер. Жидкие кристаллы и тому подобное. Должно быть, обошлись Кори в изрядную сумму. Вероятно, отдал за них весь свой вклад в разработку скважины».
– О'кей, – сказал я. – Я уже почти ушел. Но хотелось бы задать последний вопрос. Знаете ли вы что-нибудь о человеке по имени Девин Моррейн и о его холаселекторе?
– Этот любвеобильный малый с «дудлбагом»? – сказал он, улыбаясь одной из своих самых обаятельных улыбок.
На этот раз Кори поменялся ролями со мной. Обычно я был тем парнем, который употреблял неуважительное слово «дудлбаг», а все меня поправляли.
– Да, тот самый, – ответил я. – Судя по тому, как вы отзываетесь о его изобретении, у меня впечатление, что вы не очень высоко его цените.
– Я думаю, что оно вообще не представляет ценности. Это чепуха.
– Верно. Видели вы, как Моррейн с ним управляется?
– Да, несколько раз. Бродил по участку со своим «черным ящиком», вертел им, направлял в разные стороны... Но надо отдать ему должное – большого упорства человек. Правда, меня там в такие моменты поблизости не было. Он довольно скрытен, когда речь заходит о его приборе, и не рассказывает, как он работает. Якобы работает. Иногда его сопровождал, а может, и помогал ему, ваш клиент мистер Уилфер.
– Да, Джиппи, по-видимому, очень верит в этого человека и его искатель углеводородов. Так, значит, вы полагаете, что этот прибор никуда не годится? Или, может, годится, но – для обмана, для какого-то мошенничества?
– Мое мнение – поверьте, достаточно взвешенное мнение образованного человека – заключается в том, что инструмент мистера Моррейна не представляет никакой ценности. Правда, у меня нет оснований считать его чуть ли не преступником, я не усматриваю в его действиях намерения обмануть. Даже если он кого и обманывает, то в первую очередь себя самого. Конечно, я могу ошибаться, но... Впрочем, это только мое личное мнение. Но оно сформировалось не сразу и не так уже легко.
– Он был поблизости, когда... – Я замолчал, обдумывая, как придать вопросу другую форму. – Кто присутствовал, когда были начаты работы по бурению скважины? Только-только начаты, понимаете?
Кори кивнул.
– Я хочу выяснить, кто присутствовал, когда вы работали над скважиной: Моррейн, вы или кто-то другой? Я имею в виду момент, когда нефть действительно забила из скважины или что там происходит.
– Ее выкачивают на поверхность, мистер Скотт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90