Уточни это для меня.
-- Вряд ли удастся. Я не узнаю об этом, пока не придет отчет следователя.
-- Да, понимаю.
-- Когда ты приедешь, Марк?
-- Прямо сейчас, если можно.
-- Конечно. Жду тебя и ставлю кофе.
Я положил трубку и снова посмотрел на свои руки. Они дрожали.
x x x
Брюс открыл дверь.
-- Заходи, Марк. Знаешь, когда человек выглядит так, как ты, ему нужно что-то больше, чем кофе. А это зачем?
Он удивленно взглянул на магнитофон.
-- Я прихватил его с собой. Надеюсь, у тебя есть время?
-- Если нужно -- хоть вся ночь.
Я прошел за ним в гостиную. На правой стене висела огромная картина с кусочком дикой природы. Брюс расставил под ней два кресла, повернув их друг к другу. Между ними стоял низкий столик, на стеклянной поверхности которого находился серебряный кофейник на подносе, пара чашек, две пепельницы и пачка сигарет.
-- А ты действительно подготовился,-- пошутил я. Он засмеялся.
-- Тут есть все, кроме психиатрической кушетки. Уж больно ты пожеванный был, когда звонил.
-- Это точно, если не сказать большего.
-- Садись и расслабься. Дай своей смерти немного отдохнуть. Я по-прежнему сжимал магнитофон, словно боялся, что у него вырастут ноги, и он убежит, если я поставлю его на пол. Я положил его сначала на кресло, потом спустил под столик, сел и сжал его ногами. Брюс погрузился в другое кресло и налил кофе. У напитка был превосходный вкус. Теплота расползлась по мне, растягивая сжатые мышцы. Кофе согрел душу, и я немного расслабился.
-- Ну, а теперь,-- начал Брюс,-- выкладывай, что случилось. Я не знал, с чего начать. Наконец, я выдавил:
-- Вся эта ерунда записана на магнитофон. Я даже не знаю, что там именно, но что-то есть. Через минуту мы все услышим, но сначала, Брюс, мне хотелось бы прояснить пару вещей. И ты расскажешь мне потом, как я это получил. Все может оказаться важным для разгадки убийства Джея Вэзера.
Он поднял брови, и я добавил:
-- Это очень важно для меня... Пусть даже я схожу с ума. Наверное, звучит немного глупо?
-- Да нет,-- с усмешкой ответил он.-- Совсем не глупо. Выпей кофе и выпусти пар.
-- Ладно. Я проглотил остатки и закурил. Брюс наполнил мою чашку заново.
-- Ты можешь рассказать мне о мгновенном гипнозе?-- спросил я.-Неужели человека можно загипнотизировать и дать установку возвращаться в транс после одного сказанного слова или фразы? Или когда делается определенный жест? Неужели, бах, и он готов?
-- В принципе... Да, конечно. Но обычно это происходит по желанию субъекта.
-- А если это случается против его желания? Скажем, как сюрприз? Он поднял голову и отхлебнул из чашки.
-- Да, и такое возможно. Но только если субъект не сопротивляется гипнозу. Возможно, когда он просто не знает, что произойдет потом. Брюс допил кофе и тут же наполнил чашку. Следующий вопрос буквально дыру пробурил в моем черепе.
-- А как насчет этого, Брюс? Я обдумал твои слова о наркогипнозе. Скажи, могут человеку сделать укол, а потом гипнотизировать его насильно?
-- Ну, знаешь,-- медленно ответил он,-- это довольно странный вопрос. Наркотик -- например, амитал -- подавляет волю. И если субъект получил дозу, то все двери открыты -- то есть, можно сказать, все запреты убраны. Я полагаю, если ты убедишь человека согласиться на укол, то ты запросто введешь в него любую команду, когда наркотик подействует.
-- Даже если он будет сопротивляться команде?
-- Обо всем позаботится наркотик. Человек может сопротивляться наркотическому опьянению, но как только последнее берет вверх, бедолага теряет желание сопротивляться.
-- Так. Тогда еще вопрос. Этим утром ты говорил о том, что человеку можно внушить необходимость преступления. Как... Нет, давай перейдем на лица. Возьмем, к примеру, меня.
Брюс быстро взглянул мне в глаза, но я продолжал:
-- Скажи, я могу совершить преступление под гипнозом? Допустим, убить кого-нибудь?
Он почесал подбородок.
-- Трудно говорить наверняка, Марк. Я не работал с тобой лично и не могу знать, насколько ты гипнабилен. Может быть, ты вообще не поддаешься гипнозу.
-- Допустим, я тут самый-самый.
-- Все равно, это не тема для дискуссии. Весь наш утренний разговор остается в силе, но мы не можем брать человека и говорить, что именно с ним техника сработает на все сто. С кем-то, да; с другим, нет.
Брюс замолчал, а потом добавил:
-- Хотя все верно, Марк. Пусть будет так. Ты уже, я вижу, стоишь на краю.
Это точно. Я весь подался вперед, застыл, почти как камень. У меня вырвался глубокий вздох.
-- Нам надо перестать прыгать вокруг да около. Конечно, мне страшно говорить об этом в открытую. Но, Брюс, боюсь, что именно я мог убить Джея.
Он отхлебнул глоток. Не охал и не ахал. Только покачал головой.
-- Выброси это из головы, Марк. Сначала ты твердил о гипнотизме и попугаях, затем по твоим нервам ударила история о Джее Вэзере. Ты никого не убивал.
-- Откуда такая уверенность, Брюс? Ты все знаешь наверняка?
-- Уверенности нет, но...
Я встал, снял пиджак и отвернул левый рукав, потом подошел к его креслу.
-- Что ты думаешь об этом? Мой палец ткнул в отметину на локте.
-- Это я увидел утром, но не придал значения. До меня тогда не доходило.
Брюс выпрямился в кресле и уставился на пятнышко. Он взглянул на меня, затем снова на мою руку.
-- Где ты это получил?
-- Не знаю.
Он еще секунду изучал след укола, затем заметил два пятна на нижней части руки.
-- А это что?
-- Не знаю. Я заметил их сегодня вечером. Но где и в какое время я их получил -- не знаю. Просто не знаю.
-- Садись, Марк. И будет лучше, если ты расскажешь мне все по порядку.
Я рассказал. Я начал с пробуждения утром и подробно расписал все, что думал по этому поводу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46