Искусная ретушь? Во всяком случае, я этой фотографии никогда прежде не видел.
Камера вернулась снова к трупу невинной жертвы новоявленного дракулы, после этого нам опять показали свежее, красивое лицо Вароу.
— Разрешите мне напомнить вам еще раз, что пока нет никаких данных, никаких реальных оснований связывать мистера Шелдона Скотта с этим отвратительным преступлением.
Черта с два не было. Вся эта передача была построена таким образом, чтобы зрители не могли сомневаться в моей виновности.
— Но поскольку мертвая девушка была найдена изнасилованной в его комнате и видели, как он стрелял из пистолета в прохожих и, видимо,
инкогнито позвонил в полицию, прежде чем поспешно удрать с места преступления в своем «кадиллаке»...
Вот ведь мерзавец! И это не позабыл, чтобы представить меня проклятым капиталистом! Теперь у меня будут настоящие неприятности.
— Полиция разыскивает его. Основной диктор сказал:
— Благодарю вас, Гарри Вароу.
После этого нам показали смазливую девицу, сидящую в ванне, заполненной мыльной пеной. Реклама нового туалетного мыла. Я поднялся.
— Стив, ты еще здесь?
Вид у него был скверный. Наверное, не лучше, чем у меня.
— Стив, — сказал я, — я этого не делал. Передачу подготовили умные негодяи... Мне придется самому во всем разобраться. Но я не делал того, что они мне тут приписали.
— Очень рад, — его голос звучал глухо.
— Я, разумеется, должен уехать. Тебя линчуют, если меня найдут в твоем доме. Но я хочу попросить тебя об одной услуге.
— Конечно, конечно, — ответил он слишком торопливо.
— Сначала разреши мне воспользоваться твоим телефоном. Потом я постараюсь уехать куда-нибудь подальше, они считают, что я это уже сделал. Не могу ли я воспользоваться твоей машиной? Черт возьми, ты можешь заявить, что я ее украл. Мне безразлично.
— Конечно, конечно...
Я позвонил Сэмсону. Назвал ему себя.
— Боже праведный! Где ты?
— Сэм, не упоминай моего имени. Ты слышал десятичасовые известия?
— Нет, но я...
— Слушай, в моем распоряжении всего минута. Вот что случилось...
Черт, ты намерен проследить этот звонок?
— Шелл, ты должен приехать. Немедленно. Я встану за тебя...
— Приеду, когда сам изобличу убийцу. Только так, Сэм. Даю честное слово, я сделаю все, что в моих силах, чтобы разобраться.
— Расскажи мне с самого начала...
Я повесил трубку, хорошо зная моего лучшего друга. Честный, преданный коп, он не станет лгать ни мне, ни в мою защиту. Он обязан разыскать меня и бросить за решетку, и он приложит все силы для этого. А потом будет самозабвенно сражаться вплоть до Верховного суда, помогая доказать мою невиновность.
— Живее ключи, Стив, — сказал я.
— Полиция выехала?
— У Сэма не было времени проследить звонок, но я поехал. Послушай, если ты беспокоишься...
— Нет, Шелл. Наконец-то он улыбнулся.
— Я знаю, что ты не взорвал Сити-Холл и не натворил ничего постыдного. Но, братец, это подавляет. Черт возьми, из-за чего они все на тебя так ополчились?
Этот вопрос мучил и меня. Да, почему? Обрушились на меня далеко не все, но казалось, что им нет числа. Выступали трое, однако они постарались, чтобы их мысли и мнения прочно вошли в сознание миллионов, именно миллионов слушателей. И среди слушателей находились те, кто намотал себе на ус все те «факты», которые преподнесла троица.
Самое же непонятное то, что убедительно и складно врали все трое, Юлиус Себастьян, Мордехай Питере и Гарри Вароу. Это впечатляло.
Но я вовсе не собирался тихонько лечь на постель, скрестить руки и умереть.
Нет, я буду бороться!
Я добрался до святилища, до своего временного убежища.
Оно называлось «Браун-Мотель». Это было старенькое, очень чистенькое заведение на Адам-Бульваре. По всей вероятности, его первого владельца звали мистером Брауном.
Догадайтесь, о чем я тогда думал? После всех переживаний, когда ночь еще не кончилась?
Я думал: «Ох, до чего же я голоден. Да и ночь еще не кончилась».
Когда вас мучает голод, все остальное отступает на задний план. Конечно, мне известно, что люди постились. Другие объявляли голодовки, не ели по десять, двадцать, пятьдесят дней, и это почему-то не убивало. Но это было невесело!
Меня удручало еще и то, что пустота в желудке затрудняла поток мыслей в голове. Конечно, я надеялся, что голова не подведет, хотя бы на то время, пока я не выберусь из этой заварухи.
Положение казалось незавидным. По дороге сюда я воспользовался двумя платными телефонами: оба раза звонил Сэму. Когда я положил трубку во второй раз, я успел рассказать ему всю историю, правдивую историю. Сэм во всем разобрался и поверил мне, в особенности потому, что знал и о случившемся раньше, на шоссе Бенедикт-Каньон, и все последующее. Но настаивал на том, чтобы я добровольно явился. А я твердо стоял на своем: «Нет». После этого произошел примерно такой разговор:
— Сэм, я прекрасно понимаю, что ты должен выполнить свою работу. И ты схватишь меня, если сумеешь. Но без моей помощи. Моя забота — не попасть тебе в руки. Если хочешь мне помочь, приглядывай за Вароу, Себастьяном, Питерсом и за их бражкой. Почему они стараются меня убрать? Я не знаю. Ты знаешь?
— Ты не должен на меня обижаться.
— Я все понимаю. Но явиться к тебе я не могу. Нет, Сэм, мой хороший, если только я не сумею внести ясность в происходящее, эти люди меня засудят.
Помолчав, я добавил:
— Вот и получается, Сэм, что ты против меня. Он согласился:
— Да-а-а...
— Я не стану желать тебе удачи. Помни все имена, в особенности — Бончака.
После этого я отыскал мотель. Я остановил свой выбор на нем потому, что при каждом коттедже имелся индивидуальный гараж со скользящей дверью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45