Ведь если высокий мужчина одевает ковбойские сапоги, все понимают, что он не коротышка, нуждающийся в каблуках!
Но даже у Ахиллеса имелась его пята. И даже великий Джонни Трои, когда он выступал перед публикой или непосредственно по телевидению, пел на синхрон. Не то чтобы его мог подвести голос. Наоборот, сам Джонни мог себя подвести, и публика еще больше ценила его за это.
Несколько лет назад, гласит история, еще до того, как Себастьян вывел его на широкую арену, Трои начал петь перед большим скоплением народа в ночном клубе и в полном смысле «провалился». Он открыл рот, чтобы запеть, но у него получился только какой-то хрип. Врачи называют это истеричным напряжением, спазмой мускулов. Прошел целый месяц, прежде чем он смог снова петь. Так почему же так случилось?
В тот вечер Чарли не сидел перед ним, как всегда. Джонни решился выступить в отсутствие друга, который бы своей мимикой, жестами, негромкими восклицаниями подбадривал его, внушал ему уверенность в себе.
Не подумайте, что кто-то из них отличался гомосексуальными наклонностями.
Джонни Трои оставлял за собой широкую полосу в женском населении Голливуда, да и Чарли Вайт не отставал от него. И это не пустые слухи. Я разговаривал с несколькими из «погубленных» ими дамочек, которые буквально не могли дождаться, когда их снова «погубят». Нет, связь между Джонни и Чарли была уникальной, хотя, возможно, и несколько болезненной.
Факт невроза или психоза Троя широко известен. Наоборот, о нем говорилось намеренно много, то ли из честности, то ли весьма прозорливого понимания характера современных американцев. Каковы бы ни были соображения, но такая бьющая в глаза откровенность себя окупала.
Болезненная робость Джонни сделала его еще дороже почитателям, ибо они в известном смысле чувствовали свое превосходство, а, как известно, гораздо легче преклоняться перед кумиром, у которого хотя бы одна нога глиняная.
Так или иначе Трои просто не мог петь, если поблизости не было его друга... Немного позднее мне пришла в голову мысль, с небольшим запозданием, правда, — сможет ли петь Джонни Трои теперь, когда Чарли Вайт умер?.. Что, если у него пропал голос окончательно? Что, если на этот раз ему не оправиться от потрясения?
Такое предположение не могло быть по вкусу Себастьяну. Золотой голос Троя означал золотые альбомы с пластинками, прибыли для самого Джонни, для агентства, для Троянских предприятий; миллионы долларов пропадали в замкнутом горле Джонни.
Судя по выражению лица Себастьяна, он думал о том же самом. Он только что заявил, что смерть Чарли явилась «страшным ударом» для Джонни, теперь, глубоко вздохнув, он продолжал:
— Последние два дня Джонни замкнулся, ушел в себя. С тех пор, как это случилось. Не знаю, вполне ли вы понимаете...
— Думаю, что да. Я слышал, что он, как бы сказать, чувствует себя не в своей тарелке, если рядом нет Байта.
— Да...
Себастьян снова пригладил волосы.
— Это не секрет. Мы это обнаружили, когда Джонни первый раз должен был выступать с сольным концертом перед зрителями за несколько месяцев до выхода его первого альбома с пластинками. Зная его застенчивую натуру, мы попробовали начать с небольшого городка, постепенно увеличивая число присутствующих. Он всегда смертельно боялся сцены, но как-то справлялся со всеми страхами и доводил выступление до конца. Так было до того злополучного вечера, когда Чарли не было в зале...
Снова раздался телефонный звонок.
Он нахмурился, пожал плечами и схватил трубку. Это заставило меня почувствовать себя виновным. Возможно, его время было на вес золота, — скажем, пара тысяч за час. Но к тому времени, как я закурил и сделал пару затяжек, Себастьян закончил и положил трубку.
Я заговорил:
— Ну что же, если вы не можете помочь мне связаться с мистером Троем, я думаю, это все. И без того я отнял у вас достаточно времени.
Он переплел длинные тонкие пальцы.
— В конце концов, мистер Скотт, это решать самому Джонни, не мне. Пожалуй, я смог бы устроить вашу встречу. Уверен, мне он не сможет отказать.
Он снова помолчал и продолжил:
— Возможно, ему полезно немного поговорить об этом. Нужно же ему смириться со случившимся... Кто знает, мистер Скотт, не облегчит ли ваш визит мою задачу, то есть, если вы попытаетесь заставить его, нет, не заставить, а как-то встряхнуть его, извлечь из раковины, в которую он ушел, так сказать.
— Я не силен в искусстве уговоров.
— Будет достаточно, если вы сможете настоять на том, чтобы он ответил на ваши вопросы. Заставьте его задуматься о возможности самоубийства, даже убийства. Я-то не сомневаюсь, что смерть Чарли была случайной, так что ваши вопросы лишь подтвердят данный факт. Но для Джонни это будет полезно. И, косвенно, для меня. Вы понимаете?
— Полагаю...
Раздался зуммер из маленького ящичка на столе Себастьяна, на его физиономии появилось раздраженное выражение. Он надавил на клавишу, женский голос произнес:
— Мистер Себастьян...
— Тельма, — рявкнул он, — я...
Освободив клавишу, он поднялся и молча прошел к двери. Когда он открыл ее, мне было слышно, как он говорил:
— Я же предупреждал: не беспокоить пока... Дверь закрылась.
Очевидно, Тельма сообщила ему что-то важное, потому что он не сразу вернулся. Я поднялся, вновь посмотрел на фотографии, затем остановился перед назойливо бросившимся мне в глаза громадным, как его назвать — «шедевром». Ну и ну. Действительно, всего лишь черная линия и красная клякса на здоровенном куске дерева. Художнику потребовалось максимум три минуты, чтобы все это нарисовать. Но, конечно, возможно, он месяцами думал, как их расположить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45